Настоящая зима. Ника Родникова

казалось чудесной сказкой. Старичок в камзоле, рассуждавший о Вселенной, розовая карета, плед, присланный с лихим мотоциклистом. А вороны с оберткой от сырка были вообще бесподобны, Анька думала о них все утро.

      Нельзя сказать, будто Анька возомнила, что камень обладает магической силой. Возможно, более экзальтированная девица и нафантазировала бы себе что-то подобное, но Анька была проста и не любила искусственных нагромождений. Она смотрела на мир шире и не позволяла себе свести все чудеса Вселенной к сверкающему минералу, а скорее даже -стекляшке, не могла возложить на камень такую ответственность.

      Просто он ей понравился, и она захотела оставить камень себе на память о вчерашнем дне, о его лучших событиях.

      Утром в воскресенье Анька сварила себе кофе, нашла почти целую шоколадку и села обдумывать план на сегодняшний день.

      Сначала она отвозит платье в салон, выкупает у них камень, потом Анька топает на Дворцовую в поисках Лехи Савельева. Ну, а дальше многое будет зависеть от Лехи…Она представляла себе его высоким красавцем, молодым и веселым.

      На самом деле Леха оказался щуплым прокуренным мужичком неопределенного возраста с усами, как у почтальона Печкина. Лет Савельеву было примерно от сорока до шестидесяти – Анька не очень в этом разбиралась. Лехина работа на свежем воздухе давала о себе знать- обветренное лицо в морщинах и крепкий, сохранившийся с лета загар.

      Анька поблагодарила Савельева за плед. Сначала она хотела купить ему шоколадку, а потом передумала и купила в пекарне горячие пирожки с капустой и булочки с брусникой. От пекарни на Дворцовую Анька почти бежала, чтобы пирожки в бумажном пакете не остыли.

      Почему-то она была уверена, что сразу найдет Савельева и не ошиблась. Правда, поговорить у них толком не получилось, почти одновременно с Анькой к розовой карете подскочили туристы, и Гордеева оставила Леху работать.