получались клубы дыма, покрывающие сожженные чувства и усилия… Ведь в танцах, которые были в прошлом – вдохновляющих и сложных со множеством красок – было много всего… Но чаще во мне видели лишь ученицу, помощницу, подчиненную, которая не должна отстаивать свое мнение, послушную исполнительницу… А если я переставала быть такой – меня упрекали в том, что я не умею быть конструктивной….
Однажды, когда я задумалась над этим, я вдруг поймала себя на том, что мои глаза упрямо смотрят перед собой… Куда-то в даль, невидимую другим…
«Умею. – Твердо сказала я тогда самой себе. – Умею. Быть конструктивной и доброжелательной, светлой и настоящей, понимающей и принимающей… Но только тогда, когда это не игра в одни ворота, а совместное движение. Когда во мне видят партнершу. Равноправную. Имеющую право жаждать своего движения, выражать себя, хотеть, чтобы мои усилия оценили. Оценили мое умение двигаться в такт, напрягаясь и прислушиваясь, мое умение видеть другие грани, которые партнер не видит. И желание, чтобы мой партнер это тоже увидел – вполне оправданное, если мы, конечно, партнеры. А когда в каждом моем движении видят неправильность, исправляют и объясняют, что я двигаюсь не так, как нужно… А кому нужно? Кто сказал, что мое движение – неверное?»…
Только теперь важны были не ответы на эти вопросы, а другое – чтобы мое желание двигаться не угасало, как это случалось раньше…
* * *
Я помню, как, включив музыку, я медленно начала двигаться, прислушиваясь к себе и не задумываясь, понравятся кому-то мои движения или нет… Я была уверена, что искренность всегда найдет тех, кому она нужна. А перед теми, кому это не нужно, бесполезно стараться – все равно все будет плохо….
Не устанавливай мне правила.
Лишь поделись – а я дополню.
Я пожелала – не исправила,
Не нужно гневных, буйных молний…
Прими меня как откровение —
Я ж до глубин все принимаю,
Найду тебе я объяснения,
И все слова твои прощаю.
Ты знаешь больше, чем я думаю…
Я вижу больше, чем ты хочешь.
Предельно честный как безумие —
Твой взгляд – свечою среди ночи.
Тогда я представления не имела, кто разделит со мной танцы, участницей которых буду не только я…
Я танцевала боль, которая когда-то их обожгла и которую я принимала в свое сердце… Ведь я понимала, что в жизни бывает большая горечь и больший надлом, и боль, гораздо более сильная, чем та, которую когда-то испытала я…
Я танцевала их счастье, их мечты, их надежды и их падения, которые, как мне казалось, станут частью и моей жизни, как только наши пути пересекутся и руки сплетутся в общем желании создавать что-то вместе… Тогда я думала, что это просто фантазии, которыми я себя утешала, чтобы продолжить верить в свои силы…
…Но теперь я вижу, что это не фантазии. И, мы, казалось, приготовившиеся к совместному танцу, стоим