кошелька, а он повёл меня в знакомое местечко, где останавливался не раз по приемлемой стоимости.
Мы шли по неосвещённой бетонке мимо истрёпанных нищетой шатров, мимо повозок, обитых цветастыми тряпками, мимо кораблей степей, и это было долго.
Позади остался городок в каких-никаких огнях. Иногда на меня нападал мгновенный страх и казалось, что доверилась зря, а ведут меня не туда под предлогом помощи. Но вскоре впереди появились редкие фонари, а потом подобие улицы, где действительно пристроился аккуратный семейный отель. Я с облегчением вздохнула.
Место оказалось приличное и мне не пришлось возвращаться. Тут командовал старый индус крепкого телосложения с окрашенной хной бородкой. Шива по-хозяйски достал увесистый талмуд и старательно записал мои паспортные данные. Потом снял ксерокопию паспорта, приготовил напиток за 20 монет и уселся напротив с расспросами.
Про самый популярный чай индийцев масала надо заметить, что его пьют в основном молочный. Он особого вкуса из-за смеси трав и специй, а продаётся всегда в маленьких стаканчиках размером с рюмку. Молочко берётся от буйволиц и домашних коровок. Бесхозные бурёнки, так сказать, почитаемые, к дойке непривычные, да и никто не пытается их доить. Поглощают они макулатуру, высохшее вымя уже никогда не наполнится. Какое там молоко?
Отдельная тема красной бороды постоянно приходила на ум. Тут принято красить её и голову в оранжевый цвет Будды. Наверное, это красиво, но мне было смешно. При каждой встрече с таким субъектом я вспоминала красноголовую агаму колонистов, ящерицу из Африки. Да и вообще, здесь куда ни глянь – сплошные персонажи.
Ночь прошла благополучно. Только утром я смогла сориентироваться на местности. Мини-отель разместился в двух километрах от Пушкара, а назывался Pushkar Hotel Yuvraj. Приютился почти на краю мира в окружении небольшого зелёного сада со столиками и скамьями. А за оградой пыльные грунтовки, разъезженные бричками, разбегались серыми лентами по сторонам.
Рыжебородый деда показал направление к городку. Ну и пошла я большаком в надежде свернуть где-либо и побродить по барханам.
Думаете, мне это удалось? Ничего подобного. Меня то и дело нагоняли пёстрые кареты. Попоны у двугорбых плетены с выдумкой, ярко вышиты, с бубенчиками понизу. Они выгодно и пышно прикрывали худые верблюжьи бока.
В ожидании заработка
Погонщики настойчиво предлагали свои услуги прокатить по пескам в возке с засаленной до блеска тряпичной внутренностью. Цена оглашалась немалая – 2500 рупий за два-три часа в тряском транспорте по холмам, а 1500 – верхом на костлявом хребте. Такой сервис меня совсем не интересовал, но меня снова и снова старались усадить в «экипаж» и увезти за тридевять земель, а может, в табор, хотя он тут повсюду. На каждые сто метров несколько жилищ, рядом голодные черноглазые дети, вокруг развешена рванина.
Отбиваться