Ирина Силецкая

Помни имена детей своих… Сборник рассказов


Скачать книгу

с фашистской свастикой, низко летящих над городом. Она перевела взгляд на шмеля. Он уже перелетел на другой цветок, покопошился в нём, а затем улетел, тяжело подняв своё грузное тельце…

      Толпа увеличивалась, проглатывая всё новых и новых задержанных.

      – Шнэлле! Шнэлле! – закричали солдаты из оцепления, расступились со стороны сарая и начали толкать автоматами крайних людей, загоняя их в сарай. Так она оказалась здесь, директор потерялась из поля зрения ещё во дворе школы, вокруг были незнакомые люди, пахло потом, стояла духота. Аня почему-то вспомнила шмеля. «Он живет своей прежней жизнью, не смотря на войну. Я так не могу, не смотря, я ведь человек и всё понимаю, но жить все равно надо даже в такой ситуации. Так, надо собраться с мыслями, – думала она, – Они нас здесь сколько-то времени подержат, но потом начнут разбираться, кто есть кто, и тут выяснится, что я комсомолка, пионервожатая школы, о чём говорят мои документы во внутреннем карманчике безрукавки. Их надо немедленно спрятать». Она оглянулась вокруг, она здесь знала всё, как свои пять пальцев. Вон в том углу лежит под столом старый глобус. Она начала медленно передвигаться в эту сторону, с трудом пробираясь сквозь плотно стоящих людей. Незаметно забравшись под стол, она обнаружила глобус на старом месте, вынула из кармана документы, быстро сунула в дыру глобуса и запихнула его поглубже под стол. Теперь она никто, просто девушка, а документов нет, потеряла.

      Уже стемнело, а к ним никто не приходил. На улице слышался смех фашистов, топот сапог, немецкая речь. Наконец всё стихло, и город погрузился в душную летнюю ночь. Люди устали, дети уснули на руках взрослых, а взрослые, кто как смог, пристроились на полу и поломанной мебели сарая. К душному воздуху сарая добавился резкий запах человеческих испражнений. Люди полдня находились здесь и для туалета выделили угол сарая, поближе к выходу, чтобы запах немного выветривался. Об этом из ложной стыдливости редко пишут, но все мы – люди, от нашей физиологии не уйти, где много людей, там всегда проблемы – пища, питьё, одежда и туалет. Люди ко всему приспосабливаются, так произошло и сейчас. О стыде речи не было, люди выживали.

      Ане показалось, что она только-только прикрыла глаза, как раздался скрежет отпирающихся ворот сарая, в глаза ударили утренние солнечные лучи.

      – Выходите все во двор! – кричал на ломанном русском языке немецкий переводчик. Заплакали разбуженные дети, толпа вывалила во двор.

      – Стройся в один ряд! – прозвучала команда, и автоматчики прикладами выровняли часть людей в один ряд. Со школы вышел немецкий офицер и в сопровождении солдат пошёл вдоль первого ряда людей. Кивком головы прямо, налево и направо он сортировал людей на три категории, и солдаты тут же разгоняли их на три группы. Одна – старики и старухи, вторая – матери с детьми, третья – молодые и на первый взгляд здоровые люди. Он с любопытством рассматривал славянские лица, лица врагов.