произнес:
– Хаджар Дархан, ученик великого мечника Оруна с его сопровождающими.
Хаджар посмотрел на камердинера и при быстром обмене взглядами увидел просьбу о прощении. Все же, несмотря на честь и достоинства, он был простым слугой, связанным клятвами.
Брустр думал, что он ведет очень умную игру, но при этом двигал людьми так, будто они действительно были простыми пешками. То, как он заставил камердинера нарушить правила и представить гостя не тем титулом, который выбрал сам Хаджар, создало Брустру в лице слуги врага на всю жизнь.
Только глупец будет пренебрегать тем уроном, который могут нанести “маленькие люди”. Порой, когда таких глупцов становилось все больше, начинали рушиться целые империи…
Власть всегда стоит на плечах маленьких людей, а не иначе.
Проходя внутрь, Хаджар не особо обращал внимание на убранство. Оно к тому же мало чем отличалось от того, что можно было увидеть в подобном зале “Запретного города”.
Разве что в несколько раз беднее и проще, но это лишь на фоне императорского рода.
– Все знают свои роли, – прошептала Анис. Она, как и положено слуге, встала за спиной брата. – Пусть боги хранят наши сердца, друзья.
– Сегодня никто из нас не умрет, сестра, – ответил Том. Он посмотрел в глаза Доре, Эйнену и Хаджару, а затем направился к подиуму в северной части зала.
– Вы знаете, что делать, – кивнул Хаджар брату и его возлюбленной.
Принцесса эльфов, взяв Эйнена под руку, повела его в другую часть зала. Если Том и Анис направились отдать дань уважения главе своего клана, то Дора двинулась к своему.
В итоге Хаджар остался в центре зала абсолютно один (если не считать стоявшую рядом Рекку, разумеется). Он ловил на себе самые разные взгляды, наполненные любопытством и ненавистью, похотливые и холодно-безразличные.
Здесь собралось такое количество аристократов и дворян, что глаза разбегались. При этом Хаджар с удивлением понял, что некоторых он либо знает лично, либо они, пусть и мимолетно, но пересекались.
Все же аристократия и дворяне были не только держателями власти, но и обладали огромным личным могуществом. А общество сильнейших – оно всегда тесное и узкое.
– Может, теперь, варвар… – Рекка, обойдя Хаджара, встала у того на пути. Те из господ, кто уже направился перекинуться парой слов с Хаджаром, завидев члена корпуса стражей, двинулись в обратном направлении. – …ты расскажешь, что вы задумали.
Хаджар склонил голову набок и слегка улыбнулся.
– Нет.
– Я все еще жду… – Рекка явно выпалила заранее заготовленную фразу, которой собиралась отреагировать на совершенно другой ответ Хаджара. – Что ты сказал?
Хаджар подошел к сероволосой мечнице, наклонился и прошептал на ухо:
– То, что ты здесь, Рекка, уже говорит обо всем, что мне нужно. Это и есть твоя функция – просто быть здесь.
Хаджар отодвинулся и посмотрел на то, как побледнело лицо Рекки, а в глазах у нее появлялось понимание, которое вскоре сменила слепая ярость.
Он