и сказала: «М-да, теперь нас двое на этой площадке, кто роман читал». Я не точно привожу, что-то в таком роде. Потом спросила, как меня зовут, где учусь, я ответил наполовину правду. Что зовут Сергеем, сейчас готовлюсь к вступительным, взял отпуск. Она не слишком заинтересовалась, куда я собрался, оглядела оценочным взглядом, потом позвала с собой, и мы пошли обратно к съемкам, дождались, пока ассистент вырвется, там уже «стреляли», правда не слишком удачно.
Ника взяла парня за локоть, что-то ему проговорила неслышно, он ответил, замотал головой, она опять говорила, и так минут пять-десять. Потом ассистент сказал, что его режут без ножа, но с неё бутылка, причем хорошего коньяку, взял меня за локоть и повел в центр съемок, они к тому мигу разладились окончательно, артисты пошли править грим, а режиссерка отправилась курить.
– Дядя Сеня, снимите мне мальчика с книжкой крупным планом, – я услышал, как Ника обратилась к мужику за камерой, угловатому дядьке в очках, они с режиссеркой всю дорогу препирались, он тетку ни в грош ни ставил. – Может, потом сгодится. Пожалуйста, можно?
– Для тебя всё, что хочешь, хоть крокодила принеси в бумажке, – сказал мужик, он оказался главный оператор. – Отцу привет, он как?
– Сейчас лучше, – ответила Ника. – Я ему покажу обязательно, что получится, будем продвигать свою версию.
– Да ты интриганка, Никушка! – воскликнул дядька весело. – Алена-то нас съест с кашей!
– Подавится, – веско вступил ассистент. – Лев Моисеевич, он…
– Не упоминай имени всуе, – сказал оператор. – Услышит, и привет горячий. Ставь паренька под фонарь, посмотрим, что из него выйдет.
Они вертели меня, как бог черепаху, пока не взмок. Книжку то отставляли на вытянутую руку, то прижимали мне к груди, заставляли смотреть, то в потолок, то вообще непонятно куда, кричали на меня и ругали бестолочью, поставили за кафедру и велели сделать вид, что читаю из книги вслух, только имя автора и название. Потом, когда я уже мало что понимал, то встал на кафедру уже без книги и повторял за Никой.
– «Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно пригретый славой, над нами царствовал тогда!» – говорил я без конца, удивляясь, получалось всё лучше…
На этом месте влезла режиссерка, не скандалила, но язвила, что коллеги ей снимают дивный модерн, она в восторге, не пора ли взяться за дело. Обошлось вроде бы, меня вернули в массовку и стали опять мучиться, но с черт знает с какого раза, сделали.
Книгу, правда, не вернули, по-моему, её Ника заиграла, но я был не в обиде. Потом узнал у ассистента Коли, что она дочка легендарного фронтового оператора Синёва, учится на сценарном или вроде того, пишет диплом про экранизации, недавно являлась к мэтру, снявшему «Анну на шее», приставала с вопросами, как банный лист. Но прогнать слабо, потому что папа Лев Моисеевич в авторитете сто тысяч лет. А так девка неплохая, но заносится, это понятно.
Я еще туда походил, Нику больше не видел. Когда фильм сделали вчерне, мне ассистент Коля звякнул, с ним пили коньяк