в хохот.
– Гыргын Лявтылевал, планета Кемчуга, – представила старуха богатыря. – Варвар. Член специального комитета по отправлению правосудия. Лучшая в Ойкумене коллекция старинных пресс-папье. Двадцать лет в Совете Лиги. Народ аримов имеет нездоровую склонность к стихоплётству…
Варвар, подумал Марк. Это я здесь варвар.
– Слово предоставляется…
Гематр сошёл с трибуны. Насмешка могучего Лявтылевала никак не отразилась на его поведении. Лишь подбородок задрался выше обычного, как если бы Кфир высматривал что-то на галёрке. Он доволен, предположил Марк. Он хотел, чтобы кто-нибудь озвучил подтекст его доклада. Еще лучше, если это произойдёт не в официальной, а в шутовской, дружеской форме. Он хотел, а представитель Кемчуги увидел желание коллеги и воплотил в жизнь. Или просто я, уязвлён манерами госпожи Зеро, ищу скрытые мотивы там, где их отродясь не было?
– …Бруно Трааверну, ответственному члену комитета по санкциям…
В отличие от гематра с его сухим телосложением, ларгитасец напоминал колобок. Семеня коротенькими ножками, он скатился по проходу, чудом увернулся от Кфира и буквально вспрыгнул на трибуну. Макушка Бруно едва возвышалась над краями. Председатель Совета шепнул женщине, сидевшей рядом, пару слов, та махнула рукой – и служитель принёс скамеечку для малорослого докладчика. Теперь румяная, щекастая физиономия ларгитасца была выставлена на всеобщее обозрение.
– Проблемы, – громыхнул он мощным басом, так не вязавшимся с внешностью Бруно. – Вытекающие проблемы. Сразу замечу, что они не вытекают. Они, драть их веником, хлещут такой струёй, что хрен утрёшься…
– Нельзя ли без эмоций? – вмешался председатель.
– Нельзя, – отрезал колобок.
– Тогда подбирайте слова. Вы не в пивной.
– В пивной, – мечтательно протянул Бруно. – Хотел бы я сейчас быть в пивной! Но раз уж мне не повезло, слушайте. Энергетическая эволюция населения Астлантиды пошла известным нам путём, но доведенным до опасной крайности…
– Что скажете? – спросила госпожа Зеро у Марка.
– Начал с выпада в адрес Помпилии, – отметил Марк. – Известный путь, доведение до крайности. Вряд ли это просто так…
– Отлично, – поощрила старуха. – Причины такой эскапады?
– Желает уязвить? Нет, слишком просто. Намекает, что при голосовании выступит против мнения Помпилии, каким бы оно ни было? Не думаю: для намека толстовато. Опять же, крайность. Хочет сказать, что у астлан – крайность, требующая оперативного вмешательства? Что к нам, помпилианцам, Совет привык и не намерен раскачивать лодку? Пожалуй… Можно вопрос?
– Да.
– Почему о проблемах докладывает Ларгитас, а не мы? Согласитесь, доклад Помпилии, как первооткрывательницы Острова Цапель, был бы логичней…
Старуха нахмурилась, словно услышала вопиющую чушь:
– Логичней? Наши проблемы, связанные с астланами, в первую очередь рождены нашей потребностью в притоке новых рабов. Иначе «Дикарь» никогда не залетел бы в Кровь. Для Помпилии заговорить