Харви сплёлся с Мари Струмгольд в страстном поцелуе. Их тела плавно раскачивались, привалившись к дальней стене. Джек упорно пытался нащупать ещё не распустившиеся округлости девичьего тела и походил на безумного гитариста, яростно перебирающего струны, безуспешно ища, но не находящего нужного мотива. Первой гостя заметила Мари. Её затуманенный взгляд, медленно остановился на мне, после чего девчонка резко оттолкнула от себя ухажера.
– Что такое, зай? – недовольно осведомился Харви, резко вырванный из мира наслаждений.
– Смотри! Это тот псих, – слова срывались с её губ легко и непринуждённо. В них не успело проникнуть презрение и насмешка. Она просто озвучивала неоспоримый факт. Перед ней стоял псих, и она явно не планировала делиться с ним своей личной жизнью.
Резко развернувшись, молодой любовник с прилизанными темными волосами бросил на меня злобный взгляд. В нем читалось всё: раздражение, ненависть и даже обида, но чётче всего можно было различить мою судьбу на ближайшее время. Прикидывая в голове шансы на побег, я попытался отступить обратно к двери, как вдруг таймер проблем щёлкнул и громогласно оповестил о конце отсчёта:
«– Почему я вообще должен уходить?! Этот прилизанный даже не отожмётся двадцать раз, что он может сделать? Обозвать меня? Брось, ничего нового он всё равно не придумает».
Именно такие мысли буквально оглушили меня, и ноги сами собой остановились. До слуха донёсся характерный вдох сквозь зубы, визитная карточка Джека, а следом и его голос нарочито прибавивший в басе:
– Чего встал? Давай, давай, вали! – махнул в сторону двери парень. – Не видишь, мы с Маришей заняты.
– Это… это мужской туалет, – поражаясь собственному безумию, бросил я в ответ.
– Чего?! – голос Харви потерял сразу несколько октав. – И что это, блять, значит, козёл?
– Это значит, что девчонкам сюда нельзя.
Лицо под прилизанной причёской изумлённо вытянулось, подарив мне этим неописуемую радость. Не припомню, когда в последний раз я так удачно ставил его на место. Однако долго радоваться мне не пришлось, парень быстро взял себя в руки, и его лицо расплылось в презрительной улыбке:
– Зай, ты это слышала? Подумать только, псих, верящий во всякую херню, учит нас жить, – переводя взгляд с меня на девушку, расписывал Харли. – Ты сегодня что, особенно крепко приложился об пол во время молитвы?
Злясь на самого себя и упущенный момент для бегства, я перебирал варианты, а в голове вертелось только одно:
– Так молятся мусульмане, я просто встаю на…
– Фу! Прекрати! Меня сейчас вывернет, – наконец-то открыла рот Струмгольд.
– Слышь, ты! Пропаганда твоего дерьма запрещена! Совсем поехал что ли? – взвился Джек, красуясь перед подружкой.
Яростно соображая, как выкрутится из положения, я неистово замотал головой и поднял руки, желая остановить парня:
– Нет, нет. Я вовсе не