кошки и вакханалии, с избытком приправленной колдовством, автор и понятия не имел о том, как наводить чары. Однако он не упустил случая обрушиться на пеллианцев и обозвал их черными магами, из поколения в поколение насылающими проклятия, и вождями революции. Если бы кто-то неискушенный прочитал подобную макулатуру, он утвердился бы во мнении, что и мятеж Средизимья, и «Билль о реформе» суть одно – происки интриганов-пеллианцев.
Я бросила книгу на прилавок, но промахнулась, и она свалилась на пол.
– Если бы я только знала, что вы подобное еще не читали… Мне так жаль… – Алиса поджала губы.
Только тут до меня дошли ее слова – во всей их кристальной, ужасающей ясности.
– Ты хочешь сказать, эта книга не первая в своем роде? Таких в ходу много?
Я вспомнила игру в крокет и леди Соммерсет, потихоньку достающую из кармана книжицу, вспомнила ее сдавленный злорадный смешок. Сколько же людей прочли эти книжки, впитали в себя гнусные наветы, не только пачкающие меня, но и ставящие под сомнение законность «Билля о реформе»!
– Где ты видела эти книжки? – резко спросила я.
– Я наткнулась на них совершенно случайно! – вспыхнула Алиса.
– Я знаю. – Голос мой смягчился.
– Их передают из рук в руки в тавернах, продают перед входом в кофейни. – Алиса секунду поколебалась, затем добавила: – Есть и другие книги. Они про то, как вы накладываете чары. Правда, они все врут… Я была уверена, что вы знаете…
Я погладила переплет лежавшей на прилавке учетной книги. Годы и годы чародейства, полная свобода выбора для моих клиенток: платье с чарами или без – по желанию… Моя репутация, мое ремесло, мой магазин – все опорочено, изгажено одним росчерком пера жалкого писаки. С самого открытия ателье я честно делала свое дело и колдовала по совести, но все это не имело никакого значения для злых языков.
– Моя сестра как-то принесла одну книгу домой… там было про леди Виолу.
Пальцы мои, несмотря на удушающую жару летнего дня, превратились в ледышки.
– И что там про нее было?
– Я прочла лишь пару страниц, больше не вынесла… Там описывались всякие извращения. Намеки, что она любит женщин и совращает знатных леди, невинных девушек и даже принцесс.
Алиса, смущенная моими вопросами, вжалась в прилавок, словно надеясь слиться с ним и исчезнуть в его глубинах.
Все понятно – книжонка полна сплетен про Виолу и ее долговременную связь с Аннетт. Наверняка она порицает не только личную жизнь и поведение Виолы, но и обвиняет ее в пренебрежении своим долгом и праздности.
– Это – в корзину, – скомандовала я скорее не Алисе, а самой себе.
Двумя пальцами подобрав с пола книжонку, я пригляделась к издательской марке и узнала в ней фирменный знак одного из наиболее уважаемых издательств Галатии. «Приспешники знати, – подумала я, – которые по дворянской указке вбивают людям в голову, что сторонники «Билля о реформе» все как один безнравственны, сумасбродны и пляшут под дудку кукловодов-пеллианцев».
– Ладно. Как поступим