полами, на форточках была заботливо прикреплена кнопками марля, чтобы мухи не докучали.
Люба сейчас крутилась по дому, пытаясь угодить каждому:
– Садитесь, я быстренько все подогрею… Погодите, сейчас самогоночки налью… Миша! Ну где ты?!
– Миша? – чуть не парализовало Элеонору Юрьевну. – Детка, это вы как же так почтенного отца семейства?.. Да как у вас…
– Мама, ну тише ты, а то вообще никогда отца не дозовемся, – прошипела Мария Адамовна, и баба Нюра стала пыхтеть, отвернувшись к окну.
Миша явно не торопился. А на столе, между тем, уже появились тарелки с ароматным борщом, небольшие тарелочки с розовым деревенским салом, тут же нашлось место и для сметаны, творога, в печи подогревался гусь. Ни о какой сервировке и речи не велось, зато все было свежим, вкусным и так и просилось в рот.
– Наверное, у соседа гостит, – объяснила женщина. – Они такие приятели! Вон, дом через дорогу… А вы садитесь, кушайте.
Гости не заставили себя упрашивать. Правда, дамы от этого любезнее не стали.
– И что же вы, вот так каждый день… здесь околачиваетесь? – не смогла сдержаться баба Нюра. – И как ваш муж на это смотрит?
– Да никак, – отмахнулась женщина. – Нету у меня его. У нас тут на всю деревню только пять мужиков, да и то… пьют все, как собаки, никого путяшного… А вот ваш Михаил Иванович! Ну такой молодец, такой молодец: чего ни попросишь, вмиг сделает. Курятник мне новый построил, обещал еще свинарник подправить…
– Некогда ему, – буркнула Элеонора Юрьевна. – Он со своим свинарником никак разобраться не может.
– Мама, что ты, право… – чуть покраснел Иван Михайлович, потянулся за самогоночкой и кокетливо стрельнул глазами на сбитую, румяную женщину. – Ну что, Любочка, за знакомство?
– Да, Любочка, – не выдержала уже и Мария Адамовна. – Мы выпьем. А вы… того… ступайте уже. Все равно сегодня Михаил Иванович вам никакой свинарник строить не будет. Так где, вы говорите, он сейчас?
– У соседа, наверное, – растерялась Люба. – Да ведь только что тут был!
– Машенька, – усмехнулась баба Нюра. – ну что ж, ты думаешь, Михаил станет докладывать всяким соседкам, куда он уходит? Ты прямо меня насмешила. Он же и дома-то не говорит, куда пошел.
– Да нет, ну что вы… – пожала плечами Люба. – Миша всегда говорит, куда он уходит. Ну, чтоб я не волновалась. А сейчас чего-то…
– Ну вот что, любезная, – треснула ложкой о тарелку баба Нюра. – Ступайте к себе домой и волнуйтесь там! А мы… Мы у себя на даче хотели бы отдохнуть без посторонних. Ступайте!
Люба фыркнула, дернула плечом. Но спорить не стала, поднялась и вышла.
– Мама, ну как же так можно? – искрился справедливым негодованием Иван. – Женщина тут… накормила нас, приютила… Да ты посмотри, какой здесь порядок! Везде все блестит! Все прибрано, все…
– Ой, недотепа-то… – со вздохом покачала головой мать. – Все у него прибрано! Твой отец, я смотрю, уже прибран… к надежным рукам! Вот окрутит сейчас его эта молодка,