остался жив!
– Невероятно…
– Не будем забывать, Уотсон, что свидетели есть почти у каждого преступления. Здесь говорится о том, что если у меня появится время и желание заниматься этим делом, я должен буду дать в «Таймс» объявление следующего содержания: «Согласен с условиями. Жду продолжения».
– И вы это сделаете, Холмс?
– Вне всяких сомнений, Уотсон! Я чувствую, что дело обещает быть интересным.
– Но это очень опасно. Мы не знаем, кто стоит за всем этим.
Холмс не обратил на мои слова никакого внимания. Он уже был поглощён обдумыванием нового дела.
– Я вернусь поздно, – бросил он мне через некоторое время. – Обедайте без меня.
Возвратился он, однако, раньше, чем обещал, и поэтому за обедом, на который миссис Хадсон подала черепаший суп, нам удалось поговорить.
– Как ваши успехи? – поинтересовался я у моего друга.
– Великолепно, – ответил Холмс. Он пребывал в прекрасном расположении духа. – Завтра, возможно, у нас будет новый клиент.
– Вы дали объявление? Но почему вы решили, что эта встреча произойдёт так скоро, да и вообще произойдёт?
– Это элементарно, Уотсон. Человек, который просит дать объявление в «Таймс» и хочет со мной встретиться, не может не жить в Лондоне, в крайнем случае, в его пригороде. Правда, – он усмехнулся, – прошло много времени и человек мог переехать либо умереть. Но будем надеяться, что игра продолжится.
После обеда Холмс занялся редактированием своей рукописи, об определении пола, характера и других примет человека по почерку, а я взялся за штудирование книги, посвящённой новым способам лечения подагры.
Завтрак на следующий день прошёл почти в полной тишине, так как Холмс не был настроен на беседу, ожидая загадочного посетителя. Но не прошло и десяти минут, как звонок известил о госте, и вошедшая миссис Хадсон сообщила, что мистера Холмса хочет видеть один джентльмен.
– Пусть он войдёт, – распорядился Холмс.
Спустя минуту перед нами предстал молодой человек лет 25–30, высокий, хорошо одетый, с большим лбом и глубоко посаженными глазами. Одет он был по последней моде, кроме того, чувствовалось, что он прекрасно образован и является представителем высшего общества.
– Мистер Холмс, – безошибочно обратился он к Холмсу. – Вы доверяете своему другу?
– Да, – ответил Холмс. – И хотел бы, чтобы он присутствовал при нашем разговоре, если, конечно, вы не против.
– Хорошо. Но тот вопрос, с которым я к вам обращаюсь, относится к разряду конфиденциальных, и я не хотел бы, чтобы доктор Уотсон опубликовал что-либо по этому делу.
Сказав это, молодой человек посмотрел на меня таким взглядом, что мне ничего другого не оставалось кроме как согласиться:
– Как вам будет угодно. Я человек слова, и если этого вам достаточно, то…
– Хорошо, – прервал меня наш посетитель, – я вам верю. Как вы думаете, – обратился он к моему другу, – кто я?
Холмс затянулся, а затем, выпустив струю дыма, быстро