ним воду и проникновенно спросила:
– У тебя совсем крыша съехала? Может, еще землекопов нанять, чтобы бункер вырыли?
Родион фыркнул:
– Уж лучше бункер, чем могила!
– И тебе приятных снов… Умеешь утешить.
Родион направился к двери. На пороге обернулся:
– Запрись и не забудь шторы задернуть… Пока не поймем, что к чему, элементарная безопасность не помешает.
Кивнул и исчез.
Ксения дважды повернула в замке ключ. Подумала и задвинула засов. Поразмыслив еще немного, подтащила к двери тумбу для обуви. Пошарила в кухне, собрала пустые бутылки и расставила под окнами. С удовлетворением обозрела инсталляцию и бросила взгляд в окно: в глубине, возле качелей маячила фигура Родиона. Рядом тренькали на гитаре подростки.
«А ведь, пожалуй, они найдут общий язык», – и Ксения отправилась чистить зубы.
…В камине пылал огонь, за окнами таяла ночь.
– К вам посетитель, – доложил Томас, – синьор Гомес дель Авокадо!
– Проси, – вздохнул сэр Генри и с усилием поднялся: подагра, будь она неладна…
«Вот старый хрыч, – подумал Френсис, – кости скрипят, а на служанку заглядывается… Давеча за бедро ущипнул, – думал, что не замечу. А она, между прочим, мне глазки строит!»
– Вы пригласили бразильца?? – изумился Фрай. – Сюда? В такой час?
– Надо же расставить точки над i, – прокряхтел, поднимаясь, сэр Генри. – Зачем откладывать, если безопасность страны под угрозой? Должны же мы, наконец, понять, что ему нужно!
– Какая-то маленькая штучка, сэр, – напомнил, раскуривая сигару, Фрай. Сигару он стащил у старого лорда.
– А, кроме того, – продолжил сэр Генри, – синьор Гомес выказал пожелание ознакомиться с моей коллекцией деревянных скульптур, привезенных из Мексики и Бразилии. Не мог же я ему отказать!
– Но время… – заметил почтительно Фрай. – Ведь скоро рассвет, а мы еще не ложились…
– Это была его идея, – строго заметил сэр Генри, косясь на сигару. – Бразилец желал осмотреть коллекцию при свечах и старинных светильниках.
– Каждый по-своему с ума сходит, – пробурчал Френсис и смачно зевнул. Пролетарские гены наполняли его дух скептицизмом и классовой неприязнью к титулованным особам.
– Что, что? – повернулся к нему всем туловищем старый лорд. Он был глуховат. Френсис пожал плечами.
«И этот хорош, – покосился он на сонного Фрая, – спер у деда сигару и в ус не дует. Крохобор несчастный! А у старика маразм: скоро все состояние по ветру пустит».
Он придвинул к себя лакированный ящичек, взял две сигары и сунул в нагрудный карман. Фрай заметил манипуляции журналиста и весело подмигнул. Френсис фыркнул.
Дворецкий отворил дверь. В зал, прихрамывая, вошел пожилой, хорошо одетый джентльмен.
«И у этого подагра, – ядовито подумал Френсис. – А служанку, небось, тоже тискать захочет…»
Джентльмен был невысок, сухопар, с бразильским оливковым загаром на коже. Он подошел к лорду, пожал тому кончики пальцев и раскланялся с остальными. Сэр Генри представил ему присутствующих. Дворецкий предложил коньяк