голос был лекарством от всех депрессий.
– Привет. Рад тебя слышать, – непроизвольно улыбаясь, не скрывал своих чувств.
– Как твоя нога? Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше. Нога уже не так сильно болит. Могу ходить, – прогнозировал свое состояние.
– Отлично, а то на Томаса жалко смотреть. Он такой грустный. Тебя ожидает, – рассмеялась она.
Ее рассказ позабавил.
– Да, похоже на него. Что нового?
– Возле холла повесили плакат с погибшими. Как я рада, что твоей фотографии там нет. Сложно тебе, сейчас. После всего, что ты видел,
– Справляюсь, – скромно ответил я.
Мне не нравились эти разговоры. А если пойду в университет, там уж точно покоя не дадут.
– Смотрел новости? – спросила она.
– Эм… точно нет,
– Сказали, что всего погибло сорок три человека. Вчера узнала, что выжил один человек, – ее слова зажгли в душе яркий огонек. «Лориана?!» – возник в голове вопрос.
– Кто? – спросил вслух.
– Пак Джонсон, он с первого курса. Сейчас лежит в госпитале с ожогами. Говорят с несильными. Всего десять процентов кожи повреждено. Повезло, парню. Могло быть и хуже,
– Я тут кое-что спросить хотела, – после небольшой паузы начала подруга.
– Валяй,
– Если ты помнишь, мы должны были пойти в библиотеку, на той неделе, – спросила Стефани, потихоньку подводя разговор к встрече.
– Конечно, помню, – соврал я.
С этими проблемами забыл, что мы должны были встретиться. Так еще и сочинение писать!
Присев на кровать, услышал посторонний гул. Сначала показалось, что гул в телефоне, но убрав трубку от уха, понял, что он в квартире. Перед кроватью была закрытая дверь в ванную комнату, и именно из нее доносился странный звук.
– Я это к чему… Просто в пятницу у нас была литература с мистером Кроули, и он спрашивал про тебя… – продолжила она говорить, но я перебил ее:
– Стефани, подожди секунду, – вежливо попросив подругу, встал с кровати и, медленно подходя к двери ванной комнаты, стал прислушиваться. Чем ближе подходил, тем отчетливее становился гул. Скорее это был напев спокойной мелодии. Приятный женский голос напевал одну и ту же ноту. По затылку пробежали мурашки. Кроме меня в квартире никто не живет. Голос напугал. Он был нежным, но в нем присутствовало что-то нехарактерно для человека. Нервы сдали и я быстро открыл дверь. Пение прекратилось. В ванной комнате никого не оказалось. Может, соседи?
Оставив дверь открытой, присел на кровать и попытался найти логический ответ произошедшему.
– Маркус, все нормально? – услышал из трубки.
– Да. Просто голубь в окно врезался. Проверял,
– В общем, если тебе не трудно, то можно сегодня заняться твоим сочинением, так как уезжаю послезавтра,
– Уезжаешь?! – перебил ее, удивившись неожиданному отъезду. Куда это она собралась?!
– На сколько, уезжаешь? Куда? – не удавалось мне скрыть излишнее волнение и возмущенность.
– На две недели. Надо ехать к отцу, он сломал ногу, когда играл