его затей, и преступления копились, достигнув максимума к моменту ликвидации банды…
Допрашивал Чугуна начальник уголовного розыска Петрограда, легендарный своей личной храбростью и огромной трудоспособностью, бывший моряк Балтийского флота Владимир Александрович Кишкин.
Опытный работник, знающий, как бороться с преступностью, Кишкин до уголовного розыска служил в центральной комендатуре революционной охраны. Там его знали как человека сильной воли, беспредельно храброго и настойчивого. За время работы в уголовном розыске в качестве агента Кишкин изучил городские трущобы и проходные дворы. В разгромах банд, в задержании особо опасных преступников он, как правило, принимал личное участие. А таких вооруженных схваток у него было около ста. Возглавляя небольшую группу оперативных работников, Кишкин не побоялся вступить в бой с бандой Смородина-Ковалева, насчитывающей 28 человек. И банда была разоружена. Показывая сотрудникам уголовного розыска пример личной храбрости, Кишкин доказывал, что смерть боится смелых людей. И действительно, она его обходила, хотя в одной из схваток с бандитами он был ранен и потерял правый глаз.
В своих воспоминаниях о совместной работе с В. А. Кишкиным агент уголовного розыска И. В. Бодунов писал: «…о его легендарной храбрости по городу и губернии ходили легенды. Он был худощав, на правом глазу черная ленточка, на голове лихо сидела бескозырка, а на ленточке бескозырки красовалось название броненосца „Грозящий“. Неизвестно, спал ли он когда-нибудь. У него не было ни семьи, ни дома. Жил он одними только делами, мыслями о революции и действиями. Ничего не боялся. Зато как же боялись его! Его бесстрашие действовало гипнотически. Налетчикам, бандитам, ворам и убийцам казалось, что пуля его не берет. Может быть, потому, что верили – попасть в Кишкина невозможно, промахивались лучшие стрелки из главарей шаек, такие как Белка, Чугун, Ванька Сибиряк, Дрозд и др. А он, во весь рост, размахивая браунингом, вел на их убежища оперативных сотрудников, и легендарная его слава, его бесстрашие подавляли преступников, сеяли среди них панику, лишали надежды на спасение».
Следствие по шайке Чугуна было тяжелым. Главарь молчал долго и упорно, просил предъявить своих сообщников, только после этого обещал дать показания – он выжидал, тянул время, надеясь вырваться на свободу. Бандит вынашивал план побега и при первом же удобном случае попробовал его реализовать.
Когда его вели на допрос, Чугун вырвался из рук конвоира и пытался бежать, разбив головой стекло. Его удалось задержать. Но Чугун не мог так легко распрощаться с мыслью о свободе. Он тянул с показаниями, придумывал повод за поводом, чтобы оттянуть наказание.
На третий день ареста, когда утомленный от допросов Кишкин вышел, вызванный по делу, Чугун вторично пытался бежать, выскочив тем же приемом из окна третьего этажа. Было уже темно, но стража, стоявшая у ворот, проявила бдительность, и в ста шагах от дома Чугун был задержан, ему оказали врачебную помощь и водворили в камеру.
Только