очень похожий на меня, прощался с кем-то, очень похожим на тебя. А потом будто закрылась дверь в родной дом, в котором горит свет, и ты скулишь, и просишь впустить тебя, и царапаешь дверь когтями, но никто не открывает.
И вот ты в нескольких метрах от меня, а я не знаю, что делать. И хуже всего, что рано или поздно ты встанешь и уйдешь. И все начнется заново, с той лишь разницей, что теперь я буду знать, что ты жива. Но как тебя найти, не зная ни имени, ни возраста. Иголка в стоге сена. И стоит ли вообще искать?
Что я скажу тебе? Что моя жизнь кончилась вместе с твоей? Что я люблю тебя по-прежнему и ничего не изменилось? А вдруг это испугает тебя и причинит боль? Вдруг, и наверняка, у тебя кто-то есть и мое вторжение крайне неуместно?
«Я тебе нравлюсь такая?» – внезапно прозвучало у меня над головой. Я не знал этот голос. И я его знал. Низкий, обволакивающий, чуть гортанный. Да, таким он и должен был быть. Ты села напротив меня. «Я узнала тебя сразу. Здравствуй. Но все-таки неужели это ты…» Я, не отрываясь, смотрел на тебя. Ты тоже научилась улыбаться. «Какой ты красивый, и так странно, что теперь мы умеем разговаривать. Представляешь, если бы мы сейчас перешли на наш родной язык?» Ты нежно смотрела на меня, была спокойна и уверена в себе и совсем не волновалась. «Нет, я волнуюсь, любимый мой, тебе только кажется, что мне сейчас легко». Я улыбнулся в ответ. В нашей прежней жизни в горах мы легко читали мысли друг друга и теперь, став людьми, очевидно, не лишись этой способности.
Ты накрыла мою ладонь своей. Какая маленькая аккуратная рука, тонкие пальцы с серыми прожилками вен. Я молчал. «Ну, покажи мне свой голос. Скажи мне что-нибудь». – «Почему ты хотела сбежать?» – «О, я знала, что этот вопрос будет первым. Хотя, будь я на твоем месте, меня бы интересовала причина смерти». – «Тебя снес ветер». – «Нет, любимый, в тот день ветер был действительно коварный, но я прыгнула сама». Ты подняла глаза и не отводила их целую вечность. Я молчал. Оказалось, я вообще не знал тебя. Самоубийство я отмел в первую секунду и никогда не сомневался в том, что причина твоей гибели была внешней. «Я никогда бы не смогла уйти от тебя. Ты был и остался единственным, кого я любила и люблю. Но наша жизнь в теле зверей подошла к концу. Мы слишком надолго в ней задержались и начали буксовать, что привело бы к неизбежному грустному финалу. Поэтому смерть была единственным выходом. Я решилась на нее, понимая, что только так смогу спасти нас. И посмотри, мы встретились в Нью-Йорке, в городе, где никогда бы не оказались, не будь того февраля. Мы стали красивыми людьми, научились разговаривать, у нас грациозные тела, мы умеем есть вилкой, и нож уже не пугает нас так, как пугает зверей охотничий». Я молчал. «Потанцуй со мной», – сказала ты и поднялась. Я послушно встал и шагнул к тебе. Ты обняла меня за плечи и положила голову на грудь, совсем как тогда, когда мы засыпали на снегу в горах. Мы начали двигаться, и я подумал, что все это какой-то розыгрыш или я уснул и не могу проснуться. «Любимый мой, ты не спишь. Все происходит наяву. Все реально. Это я. Это мы». «Come away with me in the night, come away with me and I will write