Малой кровью на своей территории: 1941 – Работа над ошибками. 1941 – Своих не бросаем. 1941 – Бои местного значения
диверсиями все большую площадь. Конечная цель – парализовать снабжение и затормозить немецкий блицкриг. Ну а потом можно было и с командованием связаться. Эх, если бы не контуженый командир заставы…
Сергей думал о том, что жизнь внесла свои коррективы, и он, судя по всему, сумел заинтересовать начальника особого отдела танковой дивизии, расквартированной в Сокулке. Причем не только сумел заинтересовать, но еще и подставился сегодня по полной со своими тактическими «находками» – сейчас Красная Армия так не воевала. Хотя об этом Сергей не жалел, – каждый убитый сейчас фашист, каждая уничтоженная единица техники – капельки на весы Победы. Эти уничтоженные солдаты уже никого не убьют, не будут грабить и насиловать мирных жителей, не дойдут до Москвы. Да и на «непобедимых солдат Великой Германии», что рвутся сейчас на нашу землю в составе танковых и моторизованных клиньев, такие потери должны подействовать как отрезвляющий «холодный душ».
Сергей думал о том, что начальник особого отдела дивизии в текущих условиях – это, ну очень, очень большая величина. И теперь, с помощью бригадного комиссара Трофимова – если удастся его убедить помочь – можно попытаться решить задачу посерьезней, способную существенно изменить ход войны. А именно – предотвратить окружение и уничтожение войск Западного фронта в Белостокском, а потом в Минском «котлах». Сергей в той, прошлой, жизни изучил множество источников о Великой Отечественной войне, от документальных до художественных и от официальных версий до частных мнений. И нигде он не нашел однозначных доказательств того, что попытка армий Белостокского выступа оставить Белосток и отступать к Минску была объективно необходима, а окружение наших войск в «котлах» и их уничтожение было неизбежным. А значит, эту ситуацию можно попытаться изменить.
Думал, наконец, и о том, какую линию поведения выбрать на допросе, чтобы не только его пережить, но и суметь сначала заинтересовать, а потом и привлечь для выполнения своего замысла Трофимова. А в том, что его будет допрашивать именно начальник особого отдела, а не его помощники, Сергей почему-то не сомневался. Сложность была в том, что рассказывать Трофимову всю правду никак нельзя – тот просто не поверит, а значит, потом – подвал, камера, наручники, пара особистов и очень больно проходящая дискуссия на тему «ты кому, гад, Родину продал?». Но и попытаться просто выкрутиться из неудобных вопросов негоже – тогда начальник особого отдела просто потеряет к нему интерес, и шанс привлечь его для помощи будет потерян.
Предчувствия его не обманули. По приезде в штаб танковой дивизии бригадный комиссар отправил Сергея с сопровождением ждать у своего кабинета, а сам куда-то ушел, как предположил Сергей, скорее всего отправился узнавать оперативную обстановку. Вернулся он не скоро и при этом изрядно растерявший свое приподнятое после успешного боя настроение. Войдя в кабинет, жестом указал Сергею на стул возле своего стола, а сопровождающему – на выход, сам уселся за стол и задумался о чем-то