не только политического деятеля, дипломата, но и человека, жившего в ту эпоху, с его сильными и слабыми сторонами, эмоциями, культурными предпочтениями. Причем взглянуть на него не только с позиций сегодняшнего дня и нашего исторического знания, но как бы изнутри, глазами людей того времени.
Важно не столько найти новые факты его биографии – что сделать довольно затруднительно, так как они в большей своей части давно исследованы и опубликованы, – сколько обобщить уже сказанное о нем, о различных этапах его жизни, бросить на нее свежий взгляд с иного ракурса, исправить отдельные, в основном невольные, неточности в ранних биографиях в контексте нового исторического знания, полученного в последние годы за счет появления свежих архивных данных о первой трети двадцатого века, проанализировать и переосмыслить его мировоззрение и мировоззрение тех людей, с которыми он соприкасался.
Интересен для исследователя – а особенно для исследователя-дипломата – и другой момент: соотношение политики государства и личности, ее реализующей. Иными словами – дипломат лишь «тупо» выполняет инструкции Центра или причастен к формированию политического курса, и если да, то насколько? Как это реализуется на разных исторических этапах? Есть ли какая-либо историческая закономерность в том, что в какие-то периоды истории роль личности становится едва ли не решающей, а в другие – она ничтожна и дипломат оценивается только по степени точности выполнения заданий своего министерства и, шире, политического руководства? И что делать принципиальному человеку и дипломату, каким и был Карим Хакимов, если директивы свыше начинают расходиться с его убеждениями? Уходить в отставку, пытаться доказать свою правоту, искать союзников во власти и выстраивать с ними альянсы – или молчать?
Рассмотрение этих вопросов на примере героической и в то же время трагической судьбы К. Хакимова видится весьма актуальным, поскольку он заплатил жизнью за дело рук своих, другими словами – самую большую цену из всех возможных. Иные за верность своим убеждениям и верность выбранной линии поведения платят карьерой, сменой направления деятельности, но К.А. Хакимов был расстрелян, и очевидно, что это так или иначе было связано с его дипломатической работой на саудовском направлении.
Детство и отрочество
Если вернешься на берег Дёмы, Где тополя шелестят на ветру, Тихо пройди луговиной знакомой — Там я недавно бродил поутру… Я не вернусь на тихую Дёму, Молодости воротить не могу, Но, устремляясь мечтой к былому, Сердце гостит на твоем берегу. Дёме вверял я мои печали. Как мне сочувствовала она! Волны участливо мне отвечали, Сердце моё понимая до дна. Другом заветным считал я Дёму, Чуткие, светлые волны ее, И никому, никому