будет напрасно. Теперь, когда мы узнали из заявлений Булганина и Хрущева, сделанных в Индии, что у нас полная свобода вероисповеданий, мы взялись за это дело»327.
Неопределенность положения религии в Советском Союзе даже побуждала некоторых верующих выдвинуть идею «третьего пути», который состоял бы в привлечении религии на службу делу коммунизма. Борис Рославлев, называвший себя «голосом общества верующих из интеллигенции», отправил в Совет по делам РПЦ пространную записку о роли религии в современных условиях, которую Совет по делам РПЦ, в свою очередь, переслал в ЦК КПСС. В своей записке Рославлев акцентировал внимание на той положительной роли, которую религия, особенно религиозная нравственность, может играть в период, когда советское общество находится «в движении к коммунизму». Он отмечал, что «верующая интеллигенция» тянется к религии, потому что видит в ней «улучшение человеческой нравственности». Иногда, писал Рославлев, «хочется побыть самим с собой, лицом к лицу со своей совестью только. И видя перед собой в мыслях образ того, каким должен быть человек. Образ этот – Христос. От людского суда, говорят можно отвеется, от образа этого нет»328. Рославлев спрашивал, может ли коммунистическая нравственность влиять на отдельных людей так же глубоко, как перспектива Страшного суда, и задавался вопросом, можно ли считать, что советские люди уже достигли той степени моральной чистоты, которая сделала бы их достойными гражданами коммунистического общества. Он считал, что для построения идеального коммунистического общества советское государство нуждается в Русской православной церкви (которая, как отмечал Рославлев, представляет большинство советских граждан). «Коммунизм требует всеобщего развития, всеобщей чистоты духовной, высокого поднятия нравственности, душевнейшего отношения друг к другу, – писал Рославлев. – И церковь, подлинная церковь, может в нашем этом преддверии к коммунизму, как и в духовном укреплении правового, справедливого, при социализме помочь, очень помочь». Коммунистическая мораль, доказывал Рославлев, не подходит для решения этой задачи:
Нам скажут – у нас есть коммунистическая мораль – вот что надо вкладывать в людскую массу. Верно. Но это требует и огромного всеобщего образования, требует не одного десятка лет большой работы. Мы можем планировать это, что и делает наше правительство, но сказать, что безусловно полностью осуществим… Нельзя сказать. Есть много неизжитых условий, в силу которых некоторые останутся вне этого благого и великого плана; вне образования. К душе или совести, если говорить о широкой народной массе, подойти легче. Улучшить нравственность таким методом и с помощью такого образа, как Христос, можно скорее успешнее. Тем более, если мы видим (несомненно видим), религию не так-то легко выхолостить329.
Отмечая многочисленные недостатки как советских реалий, так и коммунистической морали, Рославлев указывал неспособность коммунистической идеологии преодолеть