будет прок, – прервал её раздумья Дин.
Ваа вздрогнула и осмотрелась. Оро направился куда-то вниз по каньону, наверное, за дровами, и Дин смотрел ему вслед.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Терпеливый, бросает метко, никогда ни с кем не ссорится без веской причины, – задумчиво проговорил Дин, словно разговаривая сам с собой.
– Да, это так, – ответила Ваа.
– Давай-ка лучше не будем отвлекаться, – продолжил Дин. – Вот видишь, ты зарезала в ремень. Давай-ка, обрезай его прямо там, пусть лучше будет короткий, чем порвётся в неудачный момент.
За день они нарезали на ремни каждый свою шкуру. Потом Ваа посидела на берегу, выделывая кожу ящерицы, и к вечеру она падала от усталости. Доев то, что оставалось у тёток Ниа и Наа, она упала на свою подстилку в пещере, усталая и всё равно голодная.
Дин был чем-то болен, и с каждой неделей ему становилось всё хуже и хуже. Он старался не подавать виду, но Ваа замечала, что изредка он вдруг замирал, и его лицо искажалось от боли, но каждый раз, когда она спрашивала его об этом, он отвечал, что это пустяк. Такое происходило всё чаще и чаще, и Ваа стала замечать, что стоило Дину приложить к чему-то силу, как ему становилось хуже. Она стала стараться выделывать больше шкур самой, а ему оставлять лёгкую работу, требовавшую больше опыта. Дину это не понравилось.
– Как ты собираешься приобрести опыт, если делаешь только простое? – спросил он.
– Тебе же больно, – виновато ответила она. – Ну давай, я выделаю!
– Это пустяк, – опять отмахнулся Дин. – Давай-ка, прокалывай отверстия для плетения, и следи, чтобы они все были под одинаковым углом и на одинаковом расстоянии друг от друга и от края.
Оставив Дина у реки со шкурой, она вернулась на бревно возле Аго.
– Дин не хочет, чтобы я выделывала шкуры, а ему больно, – сказала она тому.
– Правильно делает, что не хочет, – сказал Аго. – Простое ты и так знаешь, а он хочет, чтобы ты знала всё, что знает он.
– Зачем? – спросила Ваа. – Он же уже знает это.
– Чтобы ты сама могла всё делать и других научить.
– Ну ладно, – улыбнулась Ваа.
Прошли часы, но Дин не возвращался. Ваа пошла его проведать и увидела, что он по-прежнему сидит над шкурой на пятках, низко наклонившись вперёд. Ей показалось, что он устал и отдыхает. Ваа подошла ближе, но он не обернулся, как всегда, когда слышал её шаги.
– Дин, ты устал? – спросила она.
Дин не ответил. Ваа присела рядом с ним на корточки. Руками он обхватил себя за грудь, а его глаза были закрыты, и он не дышал.
– Умер! – осознала Ваа. – Дин умер! Почему? Он же не был старым.
Ваа встала и вернулась на поляну перед пещерой.
– Аго, Дин умер, – сказала она растерянно.
– Умер всё-таки! – вздохнул Аго. – Вот упрямый…
Аго встал и пошёл к реке. Ваа поплелась за ним. Ей было грустно. Племя относилось к ней, сироте, неплохо, но ни у кого из них, дажё у её тёток, не было для неё времени. Дин же