враг человека, посмевшего это изобразить. «Эротика моих картин – в глазах смотрящего», – считал сам Бальтюс. Ему позировала для этой картины Лоранс Батай, дочь известного философа и друга художника. Она была его моделью и для самой скандальной картины – «Урок гитары». Художнику было под сорок, модели – шестнадцать. Один из биографов и обвинителей Бальтюса, Николас Фокс Вебер, утверждает, что у них были отношения, как и позже с шестнадцатилетней племянницей жены, Фредерикой Тисон. Критики Бальтюса-человека не признают его достоинств как художника. А для поклонников его таланта неважны его человеческие слабости, которые сам он к тому же категорически отрицал. Видимо, каждый сам должен сделать выбор в пользу наименьшего из зол, как в известной «моральной дилемме» Грациана. «Неприличное бывает зачастую равнозначно необычному», – говорил герой набоковской «Лолиты» Гумберт Гумбертович. При этом никто не может обвинить самого писателя, посвятившего роман своей жене, в педофилии. По-моему, очень точно подвел итог более чем полувековым спорам американский филолог Джон Рэй: «Он ненормален. Он не джентльмен. Но с каким волшебством певучая его скрипка возбуждает в нас нежное сострадание к Лолите, заставляя нас зачитываться книгой, несмотря на испытываемое нами отвращение к автору!» Основными моделями и героинями на картинах Бальтюса были юные девочки-девушки, восхищающие своей безмятежной грацией на грани эротики. «Я воспринимаю их как ангелов с небес или из другого идеального места, оставляющих след изумления и очарования; или просто как икону», – объяснял Бальтюс. Верить ему или нет – это решать вам.
Баския Жан-Мишель
«Верхом на смерти»
1988
Он так торопился жить, что умер в 27 лет, получив все, о чем мог мечтать художник, – признание и богатство. Но тогда почему только тяжелые наркотики помогали ему от одиночества и депрессии? И последняя доза была, очевидно, слишком большой, чтобы могло выдержать его израненное сердце. О чем он думал, что вспоминал в эти минуты перед смертью? Может, мечтал вернуться на улицу, в ту самую картонную коробку, в которой ночевал на Манхэттене, когда в 15 лет сбежал из своего благополучного дома? Тогда по ночам он разрисовывал стены домов по соседству со знаменитыми нью-йоркскими галереями причудливыми рисунками и эпиграммами, подписывая странным автографом: «SAMO», «Same Old Shit» – «все то же старое дерьмо». Его несчастная мать провела остаток лет в сумасшедшем доме. Эта она учила рисовать маленького Жан-Мишеля и водила его по музеям Нью-Йорка, где он увидел «Гернику» Пикассо, ставшую любимой картиной на всю жизнь. На этой, одной из последних работ Баския, жуткий человечек, оседлавший смерть, – его автопортрет. Таким он видел себя в последний год своей жизни, когда невероятно мрачные полотна были наполнены мыслями о грядущей смерти. Ни слава, ни деньги не изменили его положения. Для белой богемы он остался нигером, изгоем и уличным художником.