стремянке, повыше к телу.
– Альпер, ты оставайся с доктором, а я пойду попробую допросить очевидца. – закуривая очередную сигарету, произнес он и, получив лишь невнятное согласие, направился в сторону стоящих в ряд стульев возле полицейских машин, на которых сидело четыре женщины. Три из них что-то бурно обсуждали и спорили друг с другом, и только одна сидела тихо, трясущимися руками держа одноразовый стаканчик с чаем, отрешенно глядя в одну точку.
– Главная свидетельница по делу, вон та женщина справа в черном пальто. Ее имя Фатма, фамилия Айдоган. Семьдесят два года, проживает по улице Касидеджи, дом сорок пять, квартира восемь, район Фатих. Тут внизу, Керем бей. Она ни с кем не разговаривает, наши сотрудницы помогли ей очистить пальто, дали шаль потеплее, а то она сильно тряслась. Все данные о ней мы обнаружили в ее кошельке, который она любезно предоставила, но не сказала при этом ни слова. – отчитался, подбежавший к нему, сотрудник Али бея, вручая тот самый кошелек испуганной женщины. Следователь не ответил, лишь машинально схватил то, что ему протянули, по дороге захватил стул и, поставив прямо напротив очевидецы, он как-то по доброму заглянул в ее глаза.
– Фатма ханым. Здравствуйте, я главный следователь отдела по расследованию убийств, в полицейском управлении Стамбула. Мое имя, Керем Кахраман. Я понимаю, вам тяжело сейчас говорить, вы сильно испугались, и допрашивать человека в таком состоянии не самое доброе дело. Но понимаете, возможно этого мужчину сейчас где-то ждет жена и маленькие дети, которые его очень любят и скучают по нему. Возможно, он единственный кормилец в доме, а сейчас его семья даже не знает, где он. Чем быстрее мы поймем, кто он, тем быстрее мы найдем того, кто совершил это страшное преступление. Сообщим его родным, чтобы они не мучились от ужаса, не зная, что с ним. Я также понимаю, что вам нужно время прийти в себя, но чем дольше мы тянем, тем быстрее преступник ускользает от нас.
– Сынок, – с трудом выговорила женщина дрожащими, белыми губами. – Я ничего не знаю и никого не видела. – в ее глазах читалась боль и какое-то отчаяние, вероятней всего от того, что она понимала, что не сможет помочь.
– Я закурю, можно? – вдруг спросил он, а она лишь молча кивнула. – Фатма ханым вы можете рассказать все подробно, каждый свой шаг, за все время до того, как вы наткнулись на жертву. – прикуривая, он сделал жест стоящему неподалеку полицейскому, чтобы тот принес два чая.
– Я встала рано утром, детей не стала будить, молодые пусть поспят, подумала я. Засобиралась на рынок, ну вы знаете, с утра можно свежей рыбы купить. Выглянула в окно, смотрю там еще темно, посмотрела на часы, время было шесть десять. Пока надевала сапоги и завязывала потуже шарф, холодно ведь еще, вышла из квартиры примерно в шесть двадцать. Спускалась по лестнице со своей тележкой долго, у меня суставы больные, и когда вышла на улицу, солнце уже начало вставать. Ох, моя тележка! – вдруг вскринула