зная, что любой подземный бункер, кроме схрона, обычно имеет запасные выходы где-то неподалеку, продолжали поиск. И такая тактика себя оправдала. Еще три автомата заговорили одновременно. Опять стреляли с пояса. Значит, открылся запасной выход.
К первому выходу старший лейтенант Раскатов приблизился одновременно с солдатами.
– Что было? – спросил вполголоса.
– Люк открылся, человек высунулся.
– И что?
Командира интересовали подробности.
– Без головы остался. Никто не промахнулся, – объяснил командир второго отделения младший сержант Сыромолотов. – С пяти стволов стреляли, с разных сторон. Дистанция хорошая. Трудно промахнуться.
Вокруг люка собрались вшестером. Пять стволов приготовились. Старший лейтенант одной рукой держал свой автомат, второй подцепил неровно упавшую крышку люка, которая и показала его точное местонахождение.
Поднял глаза, проверяя готовность солдат. На каждый взгляд солдаты отвечали кивком. Конечно, мала была вероятность, что там, за люком, есть еще кто-то, кроме человека, которому пятью очередями разнесли голову. Тем не менее момент был напряженным, как любой момент проникновения в помещение, занятое противником.
Люк был сплетенным из еловых ветвей, связанных тонкими еловыми корнями[4], поверху проложен целлофаном, а поверх целлофана был уложен дерн. Причем так плотно и умело уложен, что можно было пройти поверху и не почувствовать под ногами пустоту. Крышку удалось рассмотреть только после того, как старший лейтенант взялся за угол рукой.
С силой потянув, потому что веса в крышке было немало, Раскатов рывком отбросил ее. Автоматные стволы и солдат, и самого старшего лейтенанта сразу, словно кого-то сбивая, направились вниз, а указательные пальцы напряженно держались за спусковые крючки, готовые резко сократить мышцы, чтобы заставить ствол плеваться пулями. Но стрелять было не в кого. Внизу, на земляной площадке под люком, лежал человек, практически лишенный головы, остатки которой пули размазали по черной и уже подгнившей дощатой обшивке выхода.
Раскатов приготовил гранату, включил тактический фонарь, закрепленный чуть сзади и чуть правее подствольника, и сделал знак солдатам. Они быстро рассредоточились вокруг входа, готовые стрелять вниз со всех сторон, страхуя своего командира. Он спрыгнул, поставив одну ногу рядом с убитым бандитом – между его рукой и телом, а вторую пришлось поставить прямо на залитую кровью грудь. Луч фонаря быстро пробежал по пространству под ногами. Причем Раскатов легко определил высоту прохода и одновременно высоту человеческих глаз, если кто-то будет смотреть на него. Скорректировал высоту направления луча, чтобы при необходимости ослепить человека и не дать ему произвести прицельный выстрел. Но рядом никого не оказалось. Конечно, старший лейтенант рисковал, спрыгивая в проход. Окажись там кто-то, он вполне имел время для того, чтобы