было дома. С ранней весны она стала уезжать на дачу и проводила там иногда по нескольку дней. Он заботливо ехал с матерью, пер на себе сумки с продуктами, колол дрова, чтобы хватило надолго… А потом летел обратно в город, и на несколько дней их с мамой квартира превращалась в оазис любви.
Он называл ее Ниточкой. Это как-то сразу получилось. Она была худенькой, стройной, гибкой, как ивовый прутик. И он, чуть ли не с первого дня их знакомства звал ее почти всегда только так.
У нее был легкий и солнечный характер, и он сам не заметил, как успел так сильно привязаться к ней. Он не строил серьезных планов и сразу предупредил ее об этом. А так же в порыве откровенности рассказал и про свою маму, и про сложности в ее общении. Она все это слушала спокойно, с легкой улыбкой и так, словно к ней это не имело отношения.
А потом…
Они лежали в постели, счастливые, довольные друг другом. Она тихо перебирала его пальцы, он курил, глядя в потолок.
– Я беременна, – она сказала это так спокойно и буднично, что он поначалу и не отреагировал.
По мере того, как новость просачивалась в сознание, у него наступал шок. Он вздрогнул, резко сел на постели и уставился на нее во все глаза.
– Что?!
– Ну что ты так задергался? – засмеялась она, сладко потягиваясь. – Так уж получилось. Как мы с тобой встречаемся, так это должно было случиться рано или поздно.
– Но… Как?.. Что делать? Как мы теперь? – он никак не мог собрать мысли в кучу.
– Я буду рожать, – все так же спокойно сказала она. Потом встала на колени, обняла его сзади, прижалась горячим телом. – Милый мой, я тебя очень люблю. Я знаю, что тебе это не нужно, что ты не собираешься на мне жениться. Я ничего не требую и не жду от тебя. Наверное, это последний раз, когда мы с тобой видимся. Потому, что я ни за что не избавлюсь от твоего ребенка. Я рожу его и выращу. И я буду самой счастливой мамой. Потому, что у меня будет ребенок от тебя! Мой ребенок!
В тот раз он сделал то, за что ему всегда было страшно стыдно перед ней. Он оделся и ушел…
Да, у него был шок, он просто растерялся, мир встал с ног на голову… Но все же, он сам себе не мог простить, что ушел тогда от нее. Она не плакала. Не просила его ни о чем, вообще ничего не сказала. Только молча сидела на разворошенной постели и смотрела на него огромными глазами, в которых вперемешку было счастье и отчаяние. И горько, нежно улыбалась.
Целых три дня ему понадобилось, чтобы все осознать. Осознать и принять решение.
– Мама, я женюсь, – сказал он решительно за завтраком. Мать от неожиданности выронила кружку с горячим чаем, осколки и капли разлетелись по всей кухне, но она даже не обратила на это внимания.
– Что-о-о?
– Я женюсь, мама. И это не обсуждается, – не сознавая, что делает, он встал, и говорил, нависая над ней. – У меня есть женщина. Я ее люблю. У нас будет ребенок, – он произносил это уверенно и грозно. – Сейчас я поеду и привезу ее. По дороге мы подадим заявление. И ты, запомни это хорошо мама, ты не посмеешь портить нам жизнь.