его в сомнения.
– Всё вроде бы на месте, – морщил лоб белобрысый приятель, – бампер четвёртого размера, булками вертит, глаза как у недоеной коровы – она. А вроде и не она. Лёшей меня вместо Саши назвала, процент считает в голове, хотя раньше без калькулятора ноль на ноль помножить не могла, и говорит так, будто через неё дух Евпатия Коловрата вещает.
Полуживец насторожился. Коллега был парнем пустым, но в целом не вредным: любил шикануть (завёл пса – родезийский риджбек, с такими белые господа охотились на львов в саванне), постоянно и дурно шутил («в ногах правды нет – она где-то между») и жену свою родом из Витебска ласково называл «жидовская мордочка». Полуживца, правда, чтил и доверял его советам. Обрести в этом бонвиване вестника фортуны Иван не ожидал.
– То есть голос её, а речь чужая, – пояснил приятель. – Порядок слов не тот. Да и слова… Знаешь, как с музыкальным инструментом? С баяном, скажем. Это ведь музыкальный инструмент, да? Голос у него один, а сыграют на нём – этот так, а другой этак. – Он свёл и развёл руки вширь, сдувая и раздувая воображаемые мехи. – Понимаешь, о чём я?
Подозрительная особа всё ещё находилась в кабинете коллеги – Иван согласился взглянуть и сделать свои заключения.
Особа была вполне обыкновенной дамой лет тридцати, соответствовала внешнему описанию и сомнений в отношении себя не вызывала – хваткая стерва, – благо Полуживец не знал её прежде, чтобы иметь повод в чём-то сейчас усомниться. Сидя в скромном кабинете мелкого таможенного чиновника, вид дама имела такой, будто вкусила всей земной славы и теперь была уверена, что мир живёт исключительно новостями о ней. Улыбнувшись в ответ на её щедрое сияние, Иван взял со стеллажа якобы необходимую ему папку, вывел приятеля в коридор и сказал, что на его взгляд всё в порядке, и даже пахнет объект как положено – чистым ядом «Пуазон».
– Барашек в бумажке будет? – спросил Полуживец. – Подставить могут?
– Сегодня – нет. Неделю тому занесли, – признался коллега. – Пустяк, всё законно – только оформить без проволочек…
– Ну и что за беда, если порядок слов сменился? Может, книжку Вербицкой прочитала и теперь учится говорить по-русски. – Иван отмахнулся от невидимой мухи. – Плюнь. Да, гляди, клин к ней не подбивай – проглотит, как хохол галушку.
Сам Полуживец, однако, плевать на особу не собирался. Отойдя по коридору за угол, он принялся ждать. Каким-то первобытным нюхом Иван почуял и поверил: оно! вот ниточка, и упустить её нельзя!
Вскоре дама вышла из кабинета и направилась к лестнице, Полуживец же, внезапно вывернув навстречу ей из-за угла, организовал нечаянное столкновение. Мимолётное событие – падение папки, охи-ахи, сбор разлетевшихся бумаг, – чуть неловкое и немного забавное, позволило завязаться разговору, из которого выяснилось, что зовут особу Катя Барбухатти (она так и представилась, с фамилией, как на деловой встрече, – Полуживец с пониманием послал ей мысленно: «сочувствую»), что хлопоты она