меня. Он двинул молодого кулаком в зубы и тот завалился под крыльцо вагончика. Из вагончиков выскакивали рабочие. Собрались кругом. Многих я знал.
– Эти империаловцы достали уже всех!
– Бухают, и спать по ночам не дают!
– Братва сраная!
Молодой поднялся на ноги. Он злобно посмотрел на обидчика и прохрипел:
– Я тебя, сука, ещё достану.
Потом сплюнул кровью, развернулся и ушёл.
– Что случилось? – Я обратился к тому, что постарше. Он работал водителем погрузчика на дробильной установке, и я помнил его по прошлым командировкам.
– Да, как всегда, Владимирыч. Шум и гам. Бухают. Ну, вы бухайте, никто ведь не против, но чё барагозить да пальцы гнуть? Я замечание сделал, а этому не понравилось. У них там полбригады со сроками. На понтах. Ну, вот и….
– Ладно. Расходитесь. Я с утра разберусь.
Все разошлись по вагончикам. Отправился к своему и я, разглядывая на ходу выкидуху, отнятую у паренька со сплющенным носом.
Но и на этом вечер для меня ещё не закончился.
Только постелил постель, постучали в двери. Открыл. На пороге Андрей Витальевич Маслюков – бригадир монтажников. Ветеран компании и заядлый охотник. Он вошёл, пряча за спиной левую руку.
– Здорово Владимирыч. Я, как только узнал, что ты тут, сразу к тебе. Ужинал?
– Да, так. Перехватил на ходу.
Он прошёл к столу и поставил большую пластмассовую миску, полную жареного с луком мяса.
– О! Вчера изюбря завалил. Почти у самых вагончиков. Ешь.
– Ну-у, Андрей Витальевич, под такую закусь не грех и по рюмочке.
Я вынул из сумки коньяк и поставил рядом с миской. Аромат мяса заполнил вагончик и я начал давиться слюной.
Выпили по полстакана, и я, как зверь, набросился на мясо. Маслюков кинул в рот пару кусков.
– Ты, Владимирыч, аккуратней тут по ночам.
Я перестал жевать и поднял голову.
– Ну, вдруг, ночью приспичит по нужде.
– Что такое?
– Да, понимаешь, мишка вокруг вагончиков вторую неделю крутится. Придёт, потопчется и уйдёт. Видать, столовка наша пахнет вкусно. Никак его выловить не могу. Пару раз в воздух из карабина стрелял для острастки, а он всё не уходит.
– Ну, спасибо, Андрей Витальевич, успокоили вы меня. Как дела у вас на участке?
– За меня не боись. У меня всё в порядке. Бордюры тянем с опережением. Валик асфальтовый начали лепить. Не боись.
– Ну, хоть у кого-то всё в порядке. Ещё по одной?
– Не-не. Всё. Я и эту-то за компанию маханул. Чтобы тебе не скучно было.
Он поднялся и вышел. А меня начал разбирать сон. Дожевав, я убрал со стола и завалился в постель.
Проснулся в пять сорок пять, на пятнадцать минут раньше будильника. По крыше вагончика шуршал мелкий дождь – обычная погода для окрестностей Гобилли. Я умылся, оделся, вышел на улицу.
Сопки до половины окутаны тяжёлыми серыми тучами. Мерзко и холодно. Окружающий наш посёлок пейзаж из яркого