Если уж тот не справился, значит, задачка действительно любопытная. Впрочем, Жданов – энергетик, а энергетики и не должны решать задачки, предназначенные для радиотехников. Зато Сифоров решит, это уж точно.
Чего-чего, а честолюбия он лишён не был. Честолюбие – совершенно необходимая вещь для всякого серьёзного учёного, такая работа.
Как всякий серьёзный учёный всякого серьёзного государства, помимо основной деятельности Сифоров работал и на серьёзную спецслужбу. В данном случае – на НКВД. Туповатого фрондерства некоторых своих коллег Владимир Иванович не разделял и не одобрял: слишком хорошо помнил, какой власти обязан самой возможностью выучиться… да что там выучиться – просто не голодать. А ведь кому он был бы нужен – босяк да сирота, – не случись социалистической революции.
Конечно, революция стала спасением не только для Сифорова – для всей России. Видимо, какой-то фундаментальный физический закон вынуждает человечество время от времени вскипать и ломать – крушить, громить, смывать гигантской океанической волной – всё старое, всё до основания. Потому что иначе не выстроить нового мира, в котором сироты смогут становиться профессорами, а информация будет доступна каждому, причём даром.
Впрочем, такая доступность знания – сама по себе революция: когда распространению информации не страшны никакие расстояния, тогда люди могут объединить свои интеллектуальные способности и духовные силы и превратиться наконец в человечество.
«Или, допустим, марсианчество, – улыбнулся про себя Сифоров, что, как говорится, один чёрт». Сворачивали к набережной. В темноте впереди угадывались башни Кремля, не думать о революциях было сложно.
Первая информационная революция – это, конечно, изобретение письменности. Сифоров мысленно загнул большой палец. Он всегда считал так, и студенты давно взялись копировать эту манеру. Передразнивали, впрочем, беззлобно – любили. Профессор действительно читал лекции с большой душой, как говорится, не по бумажке. Хотя первая революция – это же как раз «бумажка»: возможность сохранять информацию объективным способом.
А вот вторая – это книгопечатание. Много, много «бумажек» – массовое тиражирование сохранённой информации. Владимир Иванович вспомнил, как работал над своей теперь уже знаменитой книгой «Радиоприёмные устройства». Он надеялся, что этот учебник выдержит множество переизданий и заставит плакать множество студентов. Ведь студенты не очень-то любят забивать голову чем-то полезным, а то вдруг не хватит места для всякой чепухи, всяких модных песенок, анекдотов, записочек?..
Сифоров подумал, что третья информационная революция – это как раз возможность эффективно распространять информацию. Оперативно передавать её – посредством телеграфа, телефона, радио – и накапливать в любом объёме. Жаль, что пока все эти устройства слишком велики и несовершенны. Но пройдёт совсем немного времени – допустим, каких-то лет тридцать, – и учёные непременно