даже и не знаю, чем помочь тебе, – расстроено произнесла Сайя. – Я совершенно ничего не знаю об Оракулах. Но я узнаю!
Я посмотрела на дверь. Пусто. Странно. По идее, сейчас самое время прийти всем, кто может ответить, но не хочет. Время шло, Сайя молчала, но в комнату, на удивление, заходить никто не собирался.
– Где все? – не выдержала я.
– Кто?
– Ага, еще не время, да? Они позже появятся?
Сайя нахмурилась, потом пропела сладким голосом:
– Кажется, ты переутомилась. Пора отдохнуть.
Я вновь покосилась на дверь. Опять никого. Ну, ладненько. Усмехнувшись, я встала и подошла к двери, тем самым, выказав готовность к небольшому отдыху.
Думается, я и впрямь начинаю сходить с ума, жаждая получить ответы на вопросы мгновенно, а также, желая научиться всему за считанные часы. Это уже мания какая-то. Нет, Сайя права, пора «проветрить мозги».
Эти мысли кружились в голове, пока мы выходили за пределы владений Сайи.
– Ты странная, – вымолвила она.
– И это говоришь мне ты? – хмыкнула я.
– Я не о магии сейчас, – покачала она головой, – ты реагируешь не так, не нормально. Не спрашиваешь, не советуешься.
В памяти колыхнулись воспоминания.
Вот Мария с другими девочками тычет в меня пальцами и злобно кричит «ведьма!», я пытаюсь уйти, но класс окружает меня и хором кричит это ненавистное слово.
Вечером того же дня я решила никому никогда не открываться.
Воспоминание растворилось, словно дымка, и пришло новое. Вот мама укоризненно смотрит на книгу в моих руках «эзотерика», хмурится и качает головой.
Тогда я решаю не рассказывать даже близким о своих увлечениях и исканиях.
Потом пришел другой образ.
Вот я держу маленького котенка, который попал бы без меня под падающий бетонный блок на стройке. А вокруг меня стоят все те же одноклассницы. Они все также кричат «ведьма», только больше не безобидно тычут пальцем, а швыряют все, что попалось под руку. По телу неприятно стучали мелкие камушки, галька, и еще какая-то мелочевка, благо, крупного ничего не было у них под рукой. А я сидела, вжавшись в комок, обняв колени руками, а где-то, на уровне живота, мурлыкало крохотное существо, выражая благодарность. И это мерное урчание заставило улыбаться меня сквозь слезы.
Там, сидя на промозглой земле, было мною решено, больше не вмешиваться в людские дела. Грешные мысли, но… о, конечно, в памяти сразу возник священник и его слова.
– Ведьма – это адское отродье, – вещал он, – приспешница дьявола, заслуживающее праведного гнева Господа и сжигания на костре. Что породило, то и должно убивать. Как ты смеешь заявляться в святую обитель и интересоваться слугами Всевышнего?
Да, тогда я, как раз и решила не обращаться больше ни к кому за советами, а всему самой искать объяснений. Но не буду, же я рассказывать Сайе все это…
– Снова видения? – забеспокоилась она.
– Скорее отрывки прошлого, – хмуро бросила я, – я не всегда умею контролировать воспоминания.
– А–а–а, – протянула