позволял служить на благо Отечества… И вот сейчас мне надо соблазнить мужчину. Надо – так надо. Лучше бы космонавта предложили изобразить».
Он открыл было рот, чтобы произнести первую, самую роковую фразу, которую только смог придумать, но не успел…
– А можно я побуду тем самым мужчиной, на которого направлена страсть нашего Егора? – раздался в зале низкий голос. – Или любовником?
– А почему нет? – обрадовался педагог. – Я несколько староват для такого молодого парня как Егор. Ему будет слишком сложно выдать настоящие чувства. Вы, Исай, тоже слишком взрослый для него и совершенно ему не подходите. Вы с ним слишком разные. Он молодой, напористый. Вы же невероятно рассудительны, к тому же осознаете, что неправильно все это. И все же… Давайте попробуем…
Егор почти не слышал, что говорил преподаватель, он прокручивал в голове недавнюю встречу его с Исаем, когда тот спросил нравится он ему или нет. Это вполне могло стать началом… Лав стори.
– Ты мне нравишься, – мягким голосом произнес Егор, как бы отвечая на незаданный вопрос. Точнее, прозвучавший несколько ранее и совершенно в другой обстановке. Он и тогда ответил, что тот ему нравится, но это относилось лишь к его лицу.
Егор подошел к Исаю, обнял его за талию, крепко, но не настолько, чтобы мужчина не смог вырваться из его объятий. При желании. Но он этого не сделал.
Крупно вздрогнул, когда на плечи Егора легли горячие ладони Исая, но и не отстранился, а даже прижал мужчину к себе плотнее. А потом заглянул в его невероятные зеленые глаза с длинными стрелами ресниц. Исай взгляд не отвел.
– У вас поразительное лицо, я хочу нарисовать ваш портрет, – Егор нарочно употребил слово «нарисовать» вместо «написать». Художники так не говорят, а он не художник… для Исая. Он ему уже об этом говорил. – Ваши глаза, – перевел взгляд ниже. – И ваши чувственные губы.
И тут произошло невероятное, Егор сам не ожидал от себя такого: он подался вперед и, не удержавшись от соблазна, прикоснулся к губам Исая. Но едва его горячие губы коснулись чужих мужских, он уперся ладонями в грудь Исая и с силой оттолкнул его прочь. Если бы тот не вцепился пальцами в его плечи, упал бы, наверное.
Раздались довольно громкие аплодисменты и язвительные смешки.
К своему стыду Егор осознал, что они в зале не одни. Влип так влип, по самое не хочу – при скоплении сотрудников фирмы соблазнял не кого-нибудь, а самого начальника. Как можно быть таким невнимательным? Совершенно недостойно частного сыщика.
– Мы будем и дальше целоваться? – вкрадчиво поинтересовался Исай, чтобы слышал только понурый Егор. – Если так, то советую заранее привыкнуть к этой мысли…
«Вот тебе и не в силах противиться его молодости, напору, обаянию, – с тоской подумал Егор, – и желанию. Кто кому не противится?»
Богатое художественное воображение тут же подсунуло картинку – Исай страстно целует его. Причем не просто касается губами, а по-настоящему – его язык вовсю хозяйничает у него во рту.