нащупал асфальт, начал растирать лицо, часто-часто моргать… а потом зрение вернулось, вот только я смотрел на себя сверху.
Так, словно играл в компьютерную игру с видом от третьего лица. Словно угол обзора или же "камеру" кто-то изъял из моих глаз, поднял на пару метров над головой и опустил вниз.
Я вначале подумал, что это галлюцинация и я сейчас точно потеряю сознание – осторожно, на ощупь лег на асфальт – и увидел, как я-внизу тоже растягиваюсь, придерживая голову за затылок, чтобы не удариться, вытягиваю руки-ноги в стороны и нелепо таращу вверх глаза, которые смотрят в никуда. Поднял руку, помахал. Попробовал посмотреть вперед – я-на-асфальте голову, а вот мой угол обзора – не поменялся.
А потом “камеру” в моем лице повело в сторону, развернуло на площадь и я увидел конечную точку черной черты. Нелюбимый мной Мавзолей был разбит по кирпичикам – на руинах лежал блестящий зеркальный шар состояла из неровных пятиугольников с гранями, навскидку, от полуметра до трех метров. "Камера" подлетела ближе и я увидел, что шар ничуть не пострадала – каждый пятиугольник был зеркально-чистый, без единой трещинки. В них отражалась брусчатка Площади, обломки Мавзолея, Кремль, а также здоровенная неповоротливая фигура рядом.
Я пригляделся – это робот, размером в два человеческих роста. Руки – каждая размером со стрелу крана, такие же ноги, голова, похожая на ковш экскаватора, увенчанная бивнем по центру… "Робо-носорог" – подумал я.
Носорог поднял руки, ударил ими друг о дружку, словно отряхивая – раздался тот звук, который сопровождал меня аж от Лужников. Потом робот замахнулся и с размаху погрузил руки в брусчатку возле зеркального шара, оторвал и поднял кусок мостовой размером с легковой автомобиль, играючи перехватил его руками и отбросил в сторону.
Я завороженно проводил этот "мяч" взглядом и заметил, что на месте падения камня воздух заиграл, словно поднимаясь над раскаленным асфальтом. Там возникла тонкая фигура, молнией скользнула в сторону, уворачиваясь. Встала, потянулась, словно кот, покачала головой и тонко засвистела носорогу. Тот не ответил, опять отряхнул руки и запустил их под мостовую. Тонкая же фигура оказалась еще одним роботом, но полная противоположностью носорогу – стильная, как японская спорткар, с тонкими изящными руками и ногами. Робот огляделся, подернулся – так кот стряхивает с себя влагу, и растворился на месте.
"Робо-ниндзя" – подумал я.
И тут же у меня в голове раздался голос. Я бы принял его за свой внутренний голос, но он не принялся меня стыдить и обвинять. Более того – сходу начал говорить вещи, о которых я никогда в жизни не думал.
– Дал созданию имя, дал ему и форму. Опираясь на земную культуру, могу сказать, что их характеристики и функционал отражен весьма точно, но давать им имена, как и какую-либо другую новую информацию о мире – опасно. Очень прошу впредь этого избегать.
Какое-то время я осмысливал это. Носорог за это время оторвал и отбросил еще два камня, Ниндзю – я не видел.
"Кто