смотреть как он умирает. Может у нас есть шанс добраться до города.
– Нет! До города нет. – старуха по мнению остальных вновь наводила тучи, но…
– Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался Кирлим.
– Нам надо в лес! Всем, там есть безопасное место. – голос старухи стал более спокойным.
Особо долго уговаривать ни кого не пришлось. Да и собираться не стали долго, так как война и бандиты унесли много всего. Две семьи собрались на одну телегу: всего в их запасе была одна коза, три куры и корова. И все это богатство на всю деревню, даже учитывая, что они живут в отдалении от мира. Вся группа собралась в сторону леса, за просторами которого скрывался тот самый путь, по которому хотел пройти наемник в сторону «зубастого ущелья».
В центре всеобщего багажа лежал наемник, что стонал от боли, его лоб горел, а рана, а точнее вокруг нее расползались зеленые полосы. Яд по заверению старухи, был не таким опасным или же его просто было мало, для «спасителя».
Впереди всей колонны шел ветеран Кирлим, из его вещей, что были в телеге, был мешок с пожитками и старый гусь которого он припрятал от бандитов. На нем был старый жилет кавалериста, которого некто не разу и не видел, а в ножнах на поясе красовался меч с блестяще начищенной рукоятью. Следом, даже можно сказать рядом с ним, шла старуха, что показывала дорогу, на себя она навешала целую кучу различных бус, что переливались в свете солнца. Многие обратили внимания на ее украшения, даже ее муж, что при молодости даже не припоминал такого случая. Следом на конях, медленно, в ритм брела молодая парочка из их вещей были два мешка с крупой и мукой, а еще старый петух, что не так давно перед отъездом решил покинуть мир, сейчас весел на конце телеги подвешенный за лапы.
Саму телегу тащила на себе короба, старая кобыла была единственной кормилицей в деревне, ее любили все и ценили все то молоко, которое она производила. Пару лет назад, до того как мимо пронеслась армия, в деревне еще были две коровы, одна помоложе, а другая соответственно по старше. Та, что была по моложе, числилась за старостой деревни, как и могучий бык, которого пустили солдаты на мясо, дом старосты, как известно, был в центре и имел куда более значительный участок земли, но после его гибели его не разобрали, как заметил наемник, а отдали должное человеку и не тронули его. На масштабном поле старосты, красовалось посередине самодельное, кривое устройство для повешенья, по другому его еще называли столб наказания, на котором красовался конец веревки ритмично болтавшийся от порыва ветра. Вел корову старик, на горбу которого красовался дутый мешок с вещами, он давно уже готовился к этому дню, когда его дорога, уведет наконец то из Вербуш, деревни в которой он когда-то родился и рос видя как процветание так и медленное мучительное вымирание. Мимолетно заглянув назад он посмотрел на героя, парня которого он посчитал врагом, того кто спас жизнь его дочери, и сейчас сидела с поникшей головой, возможно даже плача.
Лесная дорога, по которой уже давно не ходили люди, поросла, но была вполне различима, даже деревья, что властвовали