которые, по сути, тебя даже не касаются.
Я вообще не планировала выходить из дома в эту субботу. В результате мне нечего надеть на неожиданную, свалившуюся на меня внезапно, как снег на голову, встречу. На улице вторую неделю стоит удушливая жара, к которой никто оказался не готов.
Беда в том, что за десять минут до выхода мне захотелось выглядеть по-человечески.
В моем шкафу обнаруживается куча совершенно одинаковых маек – даже по цветам они не слишком различаются. А если бы и отличались, толку-то? Бросаю пытливый взгляд на градусник за окном. Жарко… даже очень. Джинсы, конечно, исключены. Мои льняные штаны в стирке. Светлые летние брюки – в шерсти после столкновения в лифте с соседским ризеншнауцером. Брючный комплект в любом случае не составить – значит, нужно платье.
Через три минуты я паникую. В наличии черно-белое платье с треугольным вырезом: оно отлично подчеркивает фигуру, к тому же сочетается с черными босоножками – отглаженное, оно невозмутимо висит на вешалке. Но сшито оно из нескольких слоев вискозы. Если бы на улице было хотя бы двадцать градусов тепла… Продолжаю лихорадочно рыться в шкафу. Темно-красное платье придется поминутно одергивать, и оно еще плотнее… Из черного мини-платьица в подчеркнуто спортивном стиле будут выглядывать лямки любого лифа. Все! У меня нет ни одного платья на жару. Ни одного!
Собственно говоря, откуда им взяться, если удобнее работать в брюках? Когда я провожу в офисе целый день, то с трудом могу высидеть восемь часов в офисном кресле – съезжаю вниз, сажусь прямо, ерзаю, постоянно вытягиваю ноги, а напротив меня, между прочим, сидит наш программист. Платье или юбка не дают свободы действий: в процессе моих ёрзаний непременно будет видно бельё. Если я еду на фотосет, то тем более подбираю одежду так, чтобы можно было и на корточки присесть, и наклониться с камерой…
Из трех платьев выбираю наименьшее зло – то, которое не придётся одёргивать, – соображаю, что под него не подойдёт ни одна из моих сумок. Хватаю миниатюрную зелёную сумочку хэнд-мейд: на платье есть пара зелёных полосок, а значит, будем считать, что сумка вписывается в облик.
Мне всего-то нужно было одеться во что-нибудь легкое и вовремя выйти из дома, почему я в очередной раз устроила из поспешных сборов цирковое представление? Едва не подвернув на последней ступеньке ногу, выбегаю из подъезда и направляюсь к метро.
На выходе с «Пушкинской» я звоню Артёму.
– Где ты? – спрашиваю я. – Что-то я тебя здесь не наблюдаю…
– Сижу на скамейке в Эрмитажном саду.
Разве мы об этом договаривались?..
– Я жду тебя здесь, – продолжает невозмутимо Артём.
– Я туда не дойду!
– Почему это?
– Я на каблуках.
– Дойдешь, – заверяет он меня.
Я пытаюсь возразить, но он уже отключился.
Вот здорово!
Подумаешь, девушка на каблуках…
Почти тридцатиградусная жара не улучшает моего настроения. Я тоскливо кошусь в сторону фонтанов на Пушкинской площади, после чего начинаю неспешное шествие