у него смех? Она потянулась, чтобы взять влажное полотенце и прикрыться, но он отшвырнул его, тихо выругавшись.
– Проклятие, душечка! Не прикрывайся. Ты самая красивая женщина из всех, кого я видел, и если я доживу до ста лет, не думаю, что смогу наглядеться на тебя.
Ее лицо сморщилось, и она заплакала.
– О чудовище! О животное! Зачем ты издеваешься надо мной? Я считала тебя добрым человеком, Конн, но ты не такой! – Она сильно ударила его кулаком. – Ты не такой!
Удивленный, он протянул руки, чтобы обнять ее и успокоить.
– Эйден, в чем дело? Чем я обидел тебя?
– Ты сказал, что я красива, а мы оба знаем, что меня едва ли можно назвать просто некрасивой, – рыдала она.
– Если говорить о лице, это так, моя милая жена, – согласился он, – но, Эйден, Творец сыграл замечательную шутку. Хоть твое лицо не очень красиво, у тебя, без сомнения, самое красивое и безукоризненное тело, которое я когда-либо видел, а ты должна поверить мне, когда я говорю это, ведь я видел множество красивых тел.
– Что? – ахнула она. – Что такое ты говоришь?
В ответ он почти протащил ее через комнату и поставил перед зеркалом.
– Посмотри, душечка! Ты прекрасна!
Она уставилась на обнаженное тело в зеркале. Она никогда не видела себя голой, но зрелище, представшее ее глазам, не было неприятным, просто слегка шокирующим. Бессознательно она распрямила плечи и пристально посмотрела на отражение в зеркале. Ее ноги и руки были удивительно изящными и длинными. Тело тоже было длинным, тонкая талия переходила в соблазнительно округлые бедра. Она была широкой в кости и приятно полной. Маленький круглый живот был почти незаметен, а может быть, так казалось от отсветов пляшущего пламени. Серые глаза Эйден медленно поднялись к грудям. Они были не очень большими и не очень маленькими, их можно было назвать мягкими, совершенной формы шарами теплой плоти с очаровательными розовыми сосками, которые стояли совершенно прямо из-за холода в комнате.
Она вопросительно посмотрела на его отражение в зеркале.
– Ты говоришь мне, Конн, что никогда не видел женщину красивее меня? Это правда? Это не просто желание мужа доставить удовольствие своей жене, желание уложить ее в кровать?
– Это правда, душечка моя, клянусь в этом! – ответил он. – Я никогда не видел никого с таким прекрасным телом. – Потом он снова усмехнулся. – Если ты окажешься еще и страстной, жена моя, я никогда не буду просить Творца ни о чем другом. Клянусь Пресвятой Богородицей!
Смех заклокотал у него в горле и раскатился по тихой комнате.
– О, Конн! – сказала она, растягивая слова от радости. – Какой же ты еще мальчишка.
– Но от мужчины во мне тоже более чем достаточно для тебя, Эйден, обещаю, – пробормотал он, обняв ее за талию и наклоняясь, чтобы поцеловать ее плечо. Когда его губы коснулись ее кожи, у нее перехватило дыхание. Ей казалось, что его губы обжигают ее, оставляя горячие следы на ее коже. Его руки скользнули вверх и обхватили круглые груди, теплые сильные пальцы