то верно. Наш Стародубцев – хороший мужик. Пущай пользуется.
Первыми к месту захвата немецких генералов примчались санитарный автобус и два офицера СМЕРШ на «Виллисе». Всех немцев – одного убитого и трех раненых – увезли прямиком в штаб дивизии.
– Там разберутся, – махнул рукой Скрипкин, – кого хоронить, кого допрашивать, а кому нашатырь под нос и в госпиталь.
Комполка Стародубцев чуток запоздал, прибыл в роту Скрипкина к шапошному разбору. Выслушав доклад ротного и чертыхнувшись на известие, что всех увезли, он отправился осматривать генеральский транспорт.
– Ну как, товарищ майор? – похлопал Скрипкин по крыше салона из плотного темного материала.
– Как-как… На такой машине и наркому не стыдно ездить, – озадаченно проворчал комполка. – Красавец. Статный, крепкий. Хоть на выставку, ей-богу.
– Это мы вам приберегли, товарищ майор. Забирайте. Подарок от всей нашей роты.
Подарок Стародубцева изрядно озадачил. С одной стороны, великолепное авто не могло не понравиться. С другой – душу простого деревенского человека терзали сомнения: зачем ему такая роскошь?
Во-первых, «Хорьх» майору был не по статусу. Сейчас он ездил на американском «Виллисе», которых по ленд-лизу в войска поступило несметное количество. Тысячи! Юркий, скоростной, надежный, живучий. Да еще и с повышенной проходимостью. «Виллисы», если можно так выразиться, разрушили годами выстроенный в Красной Армии порядок. На них разъезжали младшие офицеры, майоры, полковники, генералы; к ним цепляли для буксировки противотанковые орудия, они перебрасывали вдоль линии фронта группы разведчиков и штабных гонцов с донесениями. Незаменимая машинка!
А тут «Хорьх». Хоть и разбитый, подраненный, но все равно – «Хорьх»! Темная, почти черная крыша, такие же крылья, верхние створки капота. Светло-бежевые дверки и боковые решетки моторного отсека. Хромированные элементы радиатора, фар, бампера, зеркал заднего вида. Все лакированное, все блестит и манит. Высокий немецкий чин даже не затруднился отдать приказ о перекраске машины в более неприметные цвета. Обходясь без маскировки, он сохранил качественную заводскую покраску.
Во-вторых, Семен Агафонович Стародубцев был далек от механических тонкостей, но тут образование и не требовалось. И так было ясно, что восстановить разбитый и пострадавший в перестрелке «Хорьх» будет непросто.
– Ой, Скрипкин, подведешь ты меня под седёлку, – вздохнул комполка.
Он был родом из глухой степи, из позабытого богом поселения в Чкаловской области, и порой в общении с подчиненными вворачивал такие обороты, что те лишь недоуменно пожимали плечами.
– Куда подведу? – не понял старлей.
– Под трибунал – вот куда!
– Да ладно вам, Семен Агафонович! – осклабился молодой парень. – Вы ж этот «Хорьх» не украли и не на «Виллис» выменяли.
– Так-то оно так. Да от него за версту несет этой… как ее… буржуйской аристократией! Шо я комдиву скажу, ежели он поинтересуется?
– Так и скажите: честно добытый в бою трофей!
Обойдя автомобиль