приняла постриг.
Выслав покушавшуюся на него Рогнеду (от смерти её спасло вмешательство малолетнего Изяслава, вставшего на защиту матери с мечом в руках), Владимир фактически положил начало династии Рюриковичей на территории, которую чуть позже назовут Белой Русью.
Основным формальным условием крещения великий князь поставил опять же «женский вопрос» – женитьбу на сестре императора Константина VIII Анне. Ради политических интересов и личных амбиций, сконцентрированных в идее породниться с Константинопольским императорским двором, Владимир якобы (по дипломатичному выражению многих источников) отказывается от всех своих жён и наложниц. Но возникает вопрос: «отказывается» – это как? Идите с Богом, куда хотите? А куда могли пойти эти женщины?..
По приведённому выше утверждению монаха Нестора, у крестителя Руси было 800 наложниц. Вряд ли Владимир был в состоянии выдать их замуж за своих приближённых, как предлагал в своё время Рогнеде. Скорее всего, бывших женщин князя ждала незавидная судьба. Выйти замуж наложнице без прямого приказа жениться, отданного великим князем какому-либо из своих подданных, было сложно. Сведений о наделении их имуществом у Нестора тоже нет…
Надо отдать должное политическому видению ситуации кн. Владимиром, пожертвовавшим судьбой своих жён и наложниц ради государственных интересов. Политика всегда была делом, крайне мало связанным с моралью и порядочностью.
Предложенная варягами структура построения социума оказалась как нельзя кстати. Жившие на обширных территориях восточнославянские племена не имели острой нужды в перемещениях на длинные дистанции, так как вполне довольствовались различными лесными промыслами, земледелием и теми видами скотоводства, которые не требовали кочевания. Поэтому сами они с ближайшим христианским центром Византией до тех пор не были знакомы по объективным причинам. В отличие от варягов, у них просто не было ни нужды, ни возможностей отправляться в дальние и рискованные путешествия, оставляя свои экономически привязанные к земле хозяйства. К тому же, имея в распоряжении практически неограниченные пространства, наследственные отношения среди славян решались не так жёстко, как на Скандинавском полуострове. У детей, не получивших наследство от отца (или получивших слишком мало), всегда была возможность занять другой участок земли где-то поблизости. Острого недостатка в земле не было, но всё это не исключало проблем внутренних раздоров на почве власти и собственности, к которым восточные славяне уже вплотную подошли в результате своего экономического развития, то есть уже «занесли ногу» в феодальные отношения.
Сложилась уникальная в истории ситуация – варяги-язычники взяли на себя функции западноевропейских миссионеров, обратив восточных славян в христианство не по римской схеме «снизу вверх», но наоборот, по византийскому образцу – от власть предержащих к простолюдинам, что, кстати,