и о престиже родной фирмы, у дверей которой они находились.
Он твёрдо решил не отдавать бумажник бомжу. Ничего тот не докажет. А вещь эта явно украдена.
Про себя он отметил, что улица пустынна, вдалеке виднелись редкие прохожие, на него и его продрогшего визави никто не обращал внимания.
– Думаешь, тебе всё можно! – с отчаянием сказал человек. – Отдай, это моё. Я в полицию пойду!
Тут дверь слегка приоткрылась, и из-за неё высунулось хорошенькое личико боссовой секретарши Мариночки. Она как-то странно и хитро улыбалась.
– Ну вот, только этого мне не хватало, – подумал В. П., представляя, как Мариночка распустит живописный слух по всей фирме. У него заныло под ложечкой.
Но бомж почему-то замолчал и поднял шапку. А дверь широко распахнулась. На пороге стоял весь трудовой коллектив. В руках находившейся в первых рядах главной бухгалтерши Елены Григорьевны красовался огромный букет красных роз в ярком целлофане, перевязанный белой закрученной ленточкой.
По взмаху Мариночкиной руки все громогласно заорали:
– По – здрав – ля – ем!!!
И дружно захлопали в ладоши.
В. П. оторопел.
Все захохотали и загалдели:
– Розыгрыш! Розыгрыш – лучший подарок!
В. П. растерянно улыбался, не зная, куда деть бумажник. Потом стал натянуто подхихикивать.
Елена Григорьевна сунула ему букет. И вся честная компания направилась в апартаменты.
– Сволочи! – думал раскрасневшийся, расслабившийся и облегчённо улыбающийся В. П., сидя в окружении счастливо галдящих сослуживцев за накрытым столом, в центре которого красовался двухэтажный торт.
«Телевизора насмотрелись! Радио наслушались! – твердил про себя В. П. – Юмористы…»
И он мысленно завернул непечатное определение.
– Портмоне – это подарок. А содержимое – премия. Шеф выписал. Он сам попозже приедет. А актёр хорошо сыграл. Мы ему десятку заплатили, – пояснила Елена Григорьевна.
Виктор Петрович вконец успокоился и разулыбался. Лишь временами по ходу застолья он вспоминал недавний инцидент, смотрел на довольные лица сотрудников и думал: «Вот ведь гады! Узнаю, кто придумал – в порошок сотру».
ЛОВИСЬ, РЫБКА
Летним погожим днём, уставшим от жаркого, нещадно палящего солнца, утомлённым зноем и пылью, и потому благостно и умиротворённо клонящимся к вечеру, часов эдак около шести возле пруда, раскинувшегося широкими заводями на окраине деревни, остановился чёрный и наглый по своим размерам, покрытый просёлочной пылью, дышащий раскалённым от солнца железом, джип.
Он постоял несколько минут, словно запыхавшееся после долгой дороги животное, устало подумал и только после этого нехотя и медленно растворил дверцы.
И уже потом из него неспешно выползли одуревшие от продолжительного путешествия молодой человек и девушка.
– Хорошо-то как! – защебетала девушка, с наслаждением потянулась и несколько шатающейся походкой утомлённого