порой
Свой взгляд печально-томный,
Смотрящий в мир людской.
Но с ним я словно дома
В тепле и у огня.
Не помню мир холодный,
Что так зовёт меня.
Мой мальчик улыбнётся,
Я знаю: он влюблён,
И робко прикоснётся
Однажды к чувствам он.
Такой простой, весенний
И говорливый чуть,
Растопит сердца двери,
Не даст тебе вздремнуть.
Пускай нелепые строки,
Наивны и просты,
Такие же, как мальчик,
Чьи чувства так чисты.
Осень
Люблю я цвет рябины красный
И пожелтевшую листву.
И прогуляться в день ненастный,
Послушав леса тишину.
Мой тихий сквер радушно примет
Шуршанием седых берёз,
И средь дорог его пустынных
Развеет прах печальных грёз.
И загалдят вдали вороны,
Прощально глядя на меня.
Отвесят жуткие поклоны
И унесутся вдаль, крича…
Как Наташа
Серебряною нитью день дождливый
Тягучий, длинный, словно тетива,
Всё тянется, мрачнеет, как бескрылый,
Вот-вот уснув в объятиях тепла.
Моя усталость греется на сердце
Пушистою мурчащей милой кошкой.
И я лежу, прикрыв от света дверцу,
Представив сновидения немножко.
Я каждый день слагаю о тебе,
Порою не записывая, строки,
Тону страдальцем средь апрельских дней,
Всплываю с счастьем, верою и толком.
Я словно говорю кометам в небе,
Что падают и плачутся с дождём:
«Глаза твои, какого они цвета?
Какое имя все-таки твоё?»
Черты твои забыла, как Наташа,
Не вспомнила что милого Бориса.
Забыла взгляд глубокий, будто чаши,
Однако помню истинные мысли.
И как Наташа, радуюсь при этом,
Что вспомню, лишь увидев вдалеке
В лучи родные яркие одетый
Знакомый долгожданный силуэт!..
В дороге
Прощальный звон и песнь колоколов.
Мне листья клёна стелются в дороге.
И мысль моя в горах, среди волхвов,
Христу дары несли что у порога.
Мне вдаль поют прощальные молитвы,
Звенит родной, грохочет городок.
А я стою, внимая песням тихим,
Что слышатся, несутся вдоль дорог.
Давно бумаг не трогал я перами.
Давно внутри стихи я не слагал.
И я стою, ветрам родным внимая,
Я им в душе нисколько не солгал…
Юность
Ах, незабываемая Юность!
Не отыщу теперь покой я от нее.
Наивная, мечтательная глупость,
С которою я падала на дно.
Не падала – летела в наслажденье!
Расправив крылья в сгорбленных плечах.
И чувствовала шорох оперенья
Воздушного,