Пожалуй, на этом сходство между нами и заканчивалось.
Я снова искоса посмотрела на брата. Крепкий, высокий (на полторы головы выше меня), он каким-то образом внушал опасение даже тогда, когда улыбался. Улыбка у него была замечательная! Но и она вызывала ассоциации с хищником – не львом, не тигром, а скорее… с коршуном. Тонкие черты лица не могли сгладить это впечатление, наоборот, они казались излишне заостренными, а потому лишь подчеркивали едва уловимое сходство. Темно-русый оттенок волос, словно финальный мазок, завершал его образ.
Я молчала, скользя взглядом по лицу брата. Голова раскалывалась от хоровода бешено кружащихся мыслей.
– Тебе не идет этот хвост, – неожиданно ляпнула я. Тонкая, куцая косичка спускалась с затылка до середины правого плеча Алекса и заканчивалась традиционным узлом из трех разноцветных резинок – цветов всеобщего флага землян.
Такую же прическу носил мой отец, но ему она шла. Алекс же с ней смотрелся слишком вычурно. Надо же, только сейчас заметила!
– Я знаю, – пожал плечами он. – Сбрею, когда придет время. Теперь ты готова к разговору?
Алекс подался вперед и положил локти на стол, я же откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
– Зачем мне лететь на Цинф? Там опасно.
– Не больше, чем здесь, – поморщился Алекс. – Все твои знания о цинфийцах пропущены через фильтр пропаганды эрийцев. Пояснить, что это значит?
Я покачала головой.
– Зачем? – Мой вопрос можно было трактовать двояко, и я уточнила: – Зачем я тебе на Цинфе?
– Мы подошли к финишной прямой, Майя. Сейчас все завертелось с такой скоростью… – перед моими глазами вновь возникла монетка, запущенная в бессмысленный танец чьей-то рукой. Мне даже почудились блики на столе от серебристой поверхности этого металлического кругляшка, и я моргнула, приходя в себя.
– Прости, что ты сказал?
Алекс посмотрел на меня так, будто я заставила его признаться в чем-то противозаконном, но покладисто повторил:
– У меня нет больных мозолей и ахиллесовых пят, на которые можно было бы надавить. У меня одна слабость – ты, Майя.
Теплая волна, похожая на южный ветерок, пронеслась по телу и осела легким покалыванием в немного подрагивающих пальцах. Я положила ладони на колени и сжала их в кулаки. Не хотела, чтобы Алекс заметил мое волнение.
Я и в первый раз отлично все расслышала, но хотелось убедиться, что слух не подвел меня. А еще я с трудом подавила глупое, детское желание сбегать в комнату за диктофоном и попросить братца повторить свое признание. Чувствую, в следующий раз нечто проникновенное он скажет лишь на моих похоронах, а потому жаль упускать момент.
Вместо этого я кивнула:
– Продолжай.
– Я не могу допустить, чтобы тебя использовали как рычаг давления на меня. Тебе нужно скрыться.
– В городе легко затеряться.
– Нет, тебя найдут. На Цинфе будет безопаснее.
Я помолчала, обдумывая вопрос.
– Цинфийцы…