и отвезти жену на вокзал. Он ходил в холостяках уже третьи сутки, и ему это успело порядком надоесть. Тамара звонила ежедневно; сегодня утром она объявила, что устала от родственного общения, как ломовая лошадь, и что принесенная ею на алтарь семейного благополучия жертва требует вознаграждения. «Я все придумала, – заявила она не терпящим возражений тоном. – Вот вернусь, и мы сразу закатимся в круиз по Нилу».
Дорогин уклонился от прямого ответа, за что был обозван старым сундуком. Впрочем, по голосу чувствовалось, что Тамара не сердится, и он знал, почему. За годы совместной жизни она успела неплохо изучить мужа, что давало ей возможность умело им манипулировать. Как всякий человек, в силу обстоятельств вынужденный проявлять повышенную активность, Сергей Дорогин со временем стал тяжел на подъем, и вытащить его из дома не по работе, а забавы ради было очень нелегко. Мир он повидал, полученных впечатлений ему хватало с избытком (и едва ли не каждый рабочий день приносил новые), так что к активному отдыху он вовсе не стремился. Что же до лежания на пляже, то он неоднократно заявлял, что лежать на диване и мягче, и удобнее, и безопаснее, а главное – дешевле. А если захотелось искупаться, ванна всегда под боком – полезай в нее и мокни, сколько угодно. Что? Море? Ах, да, конечно! Действительно, прежде чем лезть в ванну, туда надо высыпать пакет морской соли…
Тамара с этими его заявлениями не спорила, понимая, что ему нужно время на переваривание ее очередной идеи. Она просто ждала, и в подавляющем большинстве случаев ее ожидание было не напрасным: сказав решительное «нет», Дорогин уже через полчаса начинал об этом жалеть. Потом ему приходило в голову, что было бы недурно сменить обстановку, временно сделаться недосягаемым для клиентов и сотрудников, врагов и друзей – словом, для всех, кроме любимой женщины, которая, помимо всего прочего, проводит в его обществе меньше времени, чем любой из оперативников сыскного агентства «Ольга». Эта мысль мигом пускала в сознании корни, разрасталась, крепла, и самое большее через неделю после первого разговора Дорогин являлся к Тамаре с повинной головой и с двумя путевками в кармане.
Так, судя по всему, должно было случиться и на этот раз. На протяжении дня воспоминание об утреннем телефоном разговоре с женой то и дело всплывало в памяти, и постепенно эта идея – потеряться недельки на две, отключить телефоны и выбросить из головы все заботы – начала казаться заманчивой.
Дорогин закурил и, присев на краешек стола, попытался спокойно все обдумать. В отпуске он не был уже давненько, ничего экстраординарного в агентстве пока что не происходило, а если бы вдруг и произошло, что с того? Плох тот начальник, который не может положиться на своих подчиненных и волочет всю работу на своем горбу.
Он потушил сигарету в чистой пепельнице и потянул со спинки стула пиджак. Надо было собираться домой. Или не надо? Может, в самом деле, не ездить? Чего он не видал в пустой квартире? Диван и телевизор имеются и здесь, в офисе; в баре полно выпивки на любой