клуб и махонькое кафе. Из окрестных деревень в школу и садик приезжали двадцать человек. Все остальные дети были Красносельскими, Артём и Ира в их числе.
– За Орду! – Глеб, распихивая пассажиров, выскочил из автобуса и полетел к группе сверстников, носившихся по школьному двору. Не притормаживая, кому-то треснул по голове рюкзаком, от кого-то получил тумака, и дети превратились в дерущуюся кучу-малу.
– Прикольный пацан растёт. – Славка, как и положено почти совершеннолетнему человеку, неспешно вылез из ПАЗика и подал руку Марине.
Девушка глянула на окна директорского кабинета и вдруг увидела, как шевельнулась занавеска. Ноги стали ватными.
– Маруся, пойдём. Мне тоже стрёмно, но что поделать. – Коваль был непривычно серьёзен.
До начала первого урока оставалось ещё минут десять. Марушкина надулась, обидевшись на одноклассников за то, что приключение прошло без неё, а когда Коваль в непечатных выражениях объяснил, что винить она может только себя и пиво, демонстративно вышла из кабинета. Остальным это было только на руку.
– Короче, я тут думал все выходные. И понял – директриса ведьма! – Славка даже стукнул кулаком по парте, придавая весомость версии.
Марина сверхъестественную чепуху отмела сразу:
– Не многовато ли ведьм на округу? Ты мне как раз в субботу доказывал, что Николаевна тоже из них.
– Согласен с Сычковой. Здесь что-то другое.
Славка чуть не лопнул от возмущения:
– Артёмыч, да что ещё может быть?
– Может, она психически больная. Коллекционирует трупы животных, обкалывает их формальдегидом, чтобы не воняли, и по вечерам играет с ними в дочки-матери.
– Формалином.
– Чего?
– Формальдегид – газ, формалин – жидкость на его основе. Ты перепутал. – Вздохнула Марина.
– Да какая разница!
– Никакой, – пожала плечами девушка, – только твоя версия такая же глупая, как и Славкина. Подумай сам – кто бы психически больную взял на работу, в отдел образования, а потом ещё поставил на руководящую должность? В школу, к детям?
– Я тебя умоляю, Маруся! – Вячеслав больше не заикался о ведьмах, а ухватился за мысль Артёма. – Ты вспомни, как два года назад в Потаповке мужик жену топором зарубил. Сорок лет жил себе нормальный, никто даже подумать на него не мог ничего плохого, а потом бац – и срубил детишкам ёлочку на Новый Год.
– Так Петрович и был нормальный, а потом мозги совсем пропил, поймал белочку, и ку-ку! – Марина продолжала упорствовать. – Вы сами подумайте. Крокодиловна гадина, конечно, но это просто мерзкий характер, а не болезнь.
– Тогда что это всё, по-твоему, значит? – Артём с любопытством уставился на Сычкову.
Та ничего не успела ответить – в кабинет влетела запыхавшаяся Ирка:
– Не знаю, что вы в субботу намудрили, но Крокодиловна носится по кабинетам!
– Унюхала. – Расплылся в улыбке Коваль.
– Чего лыбишься? А если она нас, то