его велика, он охватывает примерно три столетия (от середины XII века до первой половины XV). Изучать обширный репертуар музыки того времени когда-то было уделом кабинетных ученых, но ситуация давно изменилась. Сегодня любой желающий может послушать средневековые композиции в исполнении первоклассных ансамблей, специализирующихся в данной области, а само звучание органумов, кондуктов, клаузул, мотетов[13], многочисленных жанров светских полифонических песен стало неотъемлемой частью наших представлений о высокой культуре тех отнюдь не «темных» столетий: звуки искусной, порой весьма замысловатой музыки наполняют в нашем воображении пространства готических соборов, оживляют сохранившиеся изображения куртуазных увеселений, обогащают восприятие памятников средневековой литературы.
Не в последнюю очередь многоголосная музыка остается частью интеллектуальной истории Средневековья, поскольку ее стремительное развитие шло параллельно с эволюцией богословских и философских идей, с меняющимися представлениями о мире и о месте в нем человека. Более того, сама структура европейской полифонии, внутренние правила этого доселе не встречавшегося нигде и никогда вида музыкального искусства согласуются со средневековой моделью мира, основания которой были заимствованы из античной науки. Я уже упоминал о том, что в системе средневекового образования музыка относилась к квадривию математических дисциплин (вместе с арифметикой, геометрией и астрономией). Но и сама звучащая материя, по мере того как возрастала потребность находить ей точное отображение на бумаге, должна была измеряться числами, а числа, в свою очередь, наделялись символическим смыслом. Решение многих, казалось бы, чисто ремесленных проблем соотносилось в конечном итоге с богословием и с университетской наукой. Динамично развиваясь, музыкальное искусство сохраняло канонический характер, хотя многие новшества было не так просто оправдать с точки зрения господствующих в ту эпоху представлений.
Напомню, что предметом изучения античной теории были главным образом музыкальные интервалы и образующиеся из них звукоряды. При этом музыкальные созвучия служили образцом гармоничного сочетания вещей – отсюда родилось и пифагорейское представление о «музыке сфер». Весь этот круг восходящих к древним грекам идей транслировал западному миру философ и государственный деятель начала VI века Аниций Манлий Северин Боэций, «последний великий римлянин». Его трактат «Наставление в музыке» (De institutione musica) не отличался большой оригинальностью, зато содержал в лаконичной и доступной форме комплекс античных музыкальных воззрений.
Самая известная из идей трактата – классификация видов музыки: «Первый – это музыка мировая (mundana), второй – человеческая (humana), третий – основанная на тех или иных инструментах (instrumentalis). <…> Первая, мировая, должна быть в особенности усматриваема в том, что мы видим в самом небе, или в сочетании элементов, или в разнообразии времен года. Ведь возможно ли, чтобы столь быстрая махина неба двигалась