смотрел на Сергеева ошалело, как смотрит на хозяина упавший в воду домашний кот. Он не соображал, что именно произошло, но понимал, что случилось что-то очень плохое. Если бы не седативный эффект от выпитых лекарств, то крику, пожалуй, было бы – хоть уши затыкай!
За дверью затопали.
Сергеев ухватил Блинова за пижаму со сноровкой дзюдоиста, выдернул его из сбруи и вместе с ним рухнул в ванную, накрывая Владимира Анатольевича телом. Гипсовые повязки Блинчика грянули об эмалированный металл, и он заорал, как раненый лось. Было действительно больно, и Сергеев догадывался насколько. Но церемониться не приходилось.
Десятки пуль прошили двери, рикошетируя по умывальной, дробя кафель и пробивая трубы. Со звуком, похожим на щелчок циркового кнута, разлетелся, разбрасывая осколки, унитаз, лопнуло биде. Ударили струи воды, заклубился пар. Рассыпался на мелкие стеклянные брызги, потеряв на лету дверцы, зеркальный умывальный шкафчик.
От прямых попаданий ванна гудела, как колокол. Блинов, придавленный Сергеевым ко дну, ворочаться перестал: только тряс головой, словно извозчичий мерин.
Вызывающе громко залязгали сменяемые убийцами магазины – хотя к этому моменту нагревшиеся глушители уже не полностью скрадывали звук выстрелов, шелест ходящего вдоль затворной рамы затвора был слышнее, чем выхлоп от стрельбы.
Кто-то тяжело, всем телом ударил в дверь – баррикада заскрежетала, но выдержала. Еще удар – опять безрезультатный, и на умывальную комнату снова обрушился свинцовый шквал.
Сергеев представил себе, как сейчас несется по коридорам охрана, в большинстве своем безоружная (разве можно снаряженный кусками резины «газовик» считать оружием?), и мысленно ее пожалел. Летели ребята на шум, как бабочки на горящую лампу, и ждал их плотный огонь двух профессионалов – хорошо вооруженных, безжалостных и обозленных неудачей.
В дверь опять ударили, на этот раз ногой – простреленное в доброй сотне мест полотно лопнуло, но не развалилось.
Блинов замычал и задергался. Ванна начала заполняться водой, брызжущей из разбитых труб, и партийный лидер рисковал утонуть на глубине не более пары сантиметров. Приподниматься Сергееву вовсе не улыбалось – ранение в задницу было бы не только унизительным, но и мучительным. Это только в кино смешно, а на самом деле Михаил знал нескольких парней, которые чуть на тот свет не отправились после ранения в столь пикантное место. А один из них так и остался инвалидом. Но ванна была тесная и мелкая для двоих, учитывая, что габаритами Блинов уж никак не походил на приму-балерину и сам Сергеев не был цветочным эльфом, то ворочаться в ней было занятием небезопасным. Блинов булькал и плевался водой, как закипающий чайник.
Мысленно призвав на помощь фортуну, Сергеев извернулся, для чего таки пришлось приподнять зад над краем ванны, и, ухватив Блинова не столько за остатки волос на черепе, сколько за жирную складку на затылке, приподнял физиономию надежды национал-демократии