красок, они выглядели далеко не так грозно, как те, что таились внутри. Испанец с досадой подумал, что прозвучавшие в его голове слова истукана были правдой – он не мог разрушить эту дьявольскую обитель. Не мог даже разбить хотя бы одну ухмыляющуюся рожу на фасаде. Для этого нужен молот. А так только клинок испортишь!
Конкистадоры осмотрелись по сторонам. Вид открывался величественный. Широкая площадь видна как на ладони. Окаймленная по периметру пирамидами, она терпеливо ждала хоть чего-нибудь. То ли того, что жители вернутся сюда, то ли того, что джунгли окончательно поглотят постройки. Как же выглядела эта площадь, когда город был в зените своей славы? Воображение Фернана рисовало огромные толпы народа. Причудливо одетые, безмерно украшенные индейцы, в богатых плащах, с пышными коронами из перьев на головах. Проплывающие над скоплением людей паланкины. Танцоры, певцы, грохот барабанов. Фокусники и акробаты. Жрецы в пугающих масках. Все это он уже видел когда-то. Наверняка примерно так это выглядело и здесь.
Солнце припекало немилосердно и Себастьян предложил спускаться. Фернан шагал вниз по крутым ступеням. Им постепенно овладевало сожаление. Да, поначалу он радовался тому, что дьявольские храмы стоят заброшенные и никто больше не приносит жертв кровожадным демонам. Но в то же время… Здесь некогда процветал грандиозный город: богатый, многолюдный, по своему весьма красивый. Гонсалес ведь хорошо представлял, каким впечатляющим он был когда-то. Сколько времени и сил было приложено, чтобы возвести пирамиды и храмы, проложить дороги, построить тысячи домов… И теперь все это заброшено. Куда делись жители? Почему этот блистательный город застыл, постепенно теряя все свое великолепие, старея, растворяясь в бескрайних зарослях? Скованный одиночеством, он и вправду выглядел как разлагающийся труп, и лишь случайные путники нарушали его мертвую тишину.
Пройдя по площади, они устремились к своей неизменной цели – к далекому морскому побережью, где соленые волны набегали на песчаные отмели, неумолимо отделяя двух испанцев от Кубы. Оглянувшись через плечо, Фернан в последний раз посмотрел на ступенчатую пирамиду. Ему показалось, что на вершине мелькнула какая-то фигура и он раздраженно пожал плечами – да что же это такое?! В этом немом застывшем городе можно сойти с ума! Разумеется, никого там не могло быть. Они же только что все обследовали. Сколько пройдет еще веков прежде чем кто-то вновь войдет в этот древний храм?
Рядом живописный барельеф украшал фасад дворца – оскаленная морда гигантской змеи, украшенная высокой короной из перьев. Скульптура в очередной раз подчеркивала, что человеческие творения уступили лесу. Ползучие растения обхватывали голову рептилии, душа ее в мягких, осторожных, но неослабевающих объятиях. Листья набивались в пасть, вились вокруг клыков, заставляя грозную хищницу становиться травоядной. Побеги ослепляли изваяние, заплетая ему глаза, скрывая от взоров двух путешественников. Так трава прорастает сквозь ребра лежащего на земле скелета. Фернан протянул руку, стараясь отодвинуть