Масха, – с абсурдной застенчивостью ответствует поклажа.
– А чьим ты был до меня?
– Вопрос некорректен. Прошу прощения.
Манфред вздыхает.
– Открывайся.
Молния жужжит, раскрываясь: жесткая крышка подскакивает вверх, и Манфред заглядывает внутрь, удостоверяясь в содержимом.
Чемодан полон информационного шума.
Добро пожаловать в двадцать первый век, человек.
В Милтон-Кинсе ночь, а в Гонконге уже светает. Закон Мура продолжает неустанно тащить человечество к сомнительному будущему. Совокупная масса планет Солнечной системы – примерно 2×1027 килограммов. Женщины всего мира каждый день производят сорок пять тысяч младенцев, добавляя 1023 MIPS к совокупной способности обработки информации. Кроме того, линии производства микросхем всего мира рождают совокупно тридцать миллионов микропроцессоров в день, добавляя еще 1023 MIPS. Через десять месяцев в Солнечной системе пойдет прибавка MIPS небиологического происхождения. Примерно через десять лет после этого совокупная способность обработки информации Солнечной системы достигнет критического значения 1 MIPS на грамм – один миллион инструкций в секунду на грамм материи. После этого должна наступить сингулярность – тот особый исторический момент, после которого экстраполирование прогресса не имеет никакого смысла. Время, оставшееся до лавинообразного интеллектуального прироста, в годах исчисляется всего-навсего двузначным числом.
ИИНеко тихо мурлычет, свернувшись калачиком на подушке рядом с головой Манфреда, мучимого тревожными сновидениями. Ночь во внешнем мире темна, ведь весь транспорт домой направляют автонавигаторы, и городское освещение выключено – ничто не мешает сиянию Млечного Пути изливаться с неба. Темнота обручена с тишиной, ведь двигатели на топливных элементах не способны наделать много шума. Роботизированный питомец Манфреда несет караул, высматривая, но не находя злоумышленников, пока порожденные метакортексом наваждения нашептывают в болезненных Манфредовых снах – насыщают их своими векторами состояния.
Метакортекс – распределенное облако программных агентов, которое окружает Манфреда в сетевом пространстве и занимает машинные циклы у подходящих процессоров (вроде робокошки) – это не только часть Манфреда, но и сообщество разума, пользующееся его черепом; туда уходят мысли Масха, порождая новых агентов, а те ищут новую информацию и ночью возвращаются, угнездившись в мозгу и делясь знаниями.
Снится Манфреду алхимическая свадьба – невеста ждет у алтаря в открытом черном платье со скальпелем в затянутой в шелк руке. Больно не будет, обещает она, я достану только твой геном, а с фенотипом пока повременим. Она облизывает кончиком языка алые губы. Скальпель вспарывает кожу, но вместо крови наружу льются налоговые счета.
Этот сон – отнюдь не случайное порождение спящего разума. Пока Манфред гостит у Морфея, микроскопические электроды, вживленные в гипоталамус, стимулируют пучки чувствительных