как она протянула руку со сжатым кулаком ему на встречу. Она разжала его и на ладони дети Петра сидели и смотрели на него удивленно и с долей осуждения, словно присяжные на чернокожего мальчишку, обокравшего самых богатых белых аристократов в городе.
– Что? Что? – опешил Петр.
– Видите, дети, каков ваш ненаглядный папаша! – прошипела Меделина. – мстительный и глупый. – Ну, кого вы теперь больше любите?
Дети встали, посмотрели на нее и сказали:
– Ну уж точно не тебя, чужая озлобленная тетка. Мы, дети Петра и нас вряд ли чем удивишь. – и с этими словами они стали делиться и клонироваться, заполняя все вокруг. Меделина стала тонуть в детях как в трясине, и когда она полностью, визжа и дрыгаясь, исчезла в глубине детей, они стали собираться обратно.
Через несколько минут все было по-прежнему, только Петр печально ковырялся в пустой глазнице и шмыгал носом, сидя под единственным оставшимся деревом.
Милый знакомый Голос за спиной заставил его отвлечься и обернуться.
– Мы нашли твой глаз.
– Ох, спасибо, дружочек – протянул руку Петр.
– Нет, нет! Не так быстро. ты тоже ужасно себя вел. Ты хоть видел, чего натворил?
– Я был ослеплен гневом и местью…
– Ишь, ты бедненький, и чего же ты тут все сидишь?
– Да! Я все исправлю! – решительно сказал Петр… и все исправил.
Получив свой глаз обратно, Петр Сергеевич взял детей на руки и сказал: Ну что, домой?
– А ты ничего не забыл на этой планете?
– Ах, да, эти люди, что тут жили… Сейчас, сейчас…
– Нет, нет, стой, мы не о них. Их то как раз стоило поубивать, а вот бельчонку голову верни…
Петр Сергеевич поднял кусочек глины и слепил из нее новенькую прекрасную голову и прикрутил ее на место старой откушенной. Бельчонок вскочил и скрылся довольный с мешком орехов и эволюционным потенциалом, что дети Петра ему вручили в качестве извинений.
Семейство Первичных скрылось в космической темноте в направлении дома и Петр больше никогда не злился, так как понял, что это слишком… слишком хорошо и приятно – забыться и отринуться от бесконечного потока разных мыслей и сконцентрироваться на простой, понятной и лаконичной… ненависти.
Каникулы Петра Сергеевича
Настали благостные спокойные времена. Ни воин, ни душевных беспокойств и решил Петр Сергеевич отправиться на каникулы.
Собирать чемоданы не стал, лишь восемь сумок и тринадцать пакетов взвесил в порту, убедился, что тяжело и оставил их морякам, что вброд решили проходить океан. Им нужнее – подумал Петр, достал трубку и попыхивая ароматным табачком, пошел по золотой осенней дороге навстречу лету и забвению.
С каждым шагом, из головы его улетучивались логические связи и вскоре, он оказался в оранжевом лесу. Обитатели местные прыгали и радовались визиту Петра в их мир, они ждали его тысячелетия и наконец, он явился, спокойный, благородный