тысяч. Внакладе он не останется.
Светлов вышел к Кремлю, который оказался закрыт по случаю каких-то гулянок знати и княжеского двора, обошел вдоль стены по Бульвару и дальше по дорожке до Часовой башни, а перед посадкой в вагончик элеватора успел бросить взгляд на Ярмарку, панорама которой уже частью скрывалась в пароходных и печных дымах.
Пока работник элеватора наполнял бак вагончика балластной водой, Светлов подумал, что пройдет еще каких-то лет десять-двадцать, и питающее сейчас Ярмарку товарами паровое сообщение убьет её. Кому придет в голову свозить грузы в единое место, а потом развозить по местам, если можно будет отправлять нужно количество с фабрик прямо в лавки под заказ и в любое время года? На паровозе, пароходе, локомобиле. Пока такие перевозки медлительны и затратны, пока не везде проложены лежни, не всюду уложено гравийное покрытие, не в каждую реку добрались пароходы, но прогресс не остановить. Машины становятся более экономичны, цены на перевозки снижаются из года в год, и большие торговые съезды со временем уйдут в прошлое.
Что тогда ожидает Ярмарку? Превратится ли она в купеческий городок вроде Амстердама, сохранив большинство мелких лавок и некоторую часть покупателей? Будут ли доморощенные гондольеры катать по каналам на лодках приезжих, как в Венеции? Скорее всего территорию застроят особняками и доходными домами, оставив бандитам их притоны и малины на Самокатах. И тогда Кунавино поглотит Ярмарку, как до этого поглотило зажиточную Гривку и земли Духовского монастыря. Кунавино было сродни лондонскому Ист-Энду или району парижского Центрального Рынка. Зверь, который никогда не бывает сыт.
***
Хотя основная часть грузов шла на Ярмарку, где и находилось большинство товарных пристаней, главные пароходные конторы располагались на Нижнем посаде. На Нижневолжской набережной, Торговой и Рождественской улицах. С приближением открытия торгов здесь воцарилась настоящая паника. Хозяева и приказчики бегали с бумагами, требуя сведений о застрявших грузах, мелкие конторщики прятались от них, не имея возможности ответить. Сновали курьеры к телеграфным башням, Центральной станции, на Ярмарку. Каждый прибывший пароход, шёл ли он снизу или с верховьев Волги или Оки осаждали вопросами о том или другом пароходе, барже, струге.
Реки в этом году обмелели рано, что добавляло неразберихи. Хозяева грузов, пайщики, приказчики, экспедиторы осаждали конторы, потрясая контрактами, накладными, телеграммами и требовали от клерков пароходных компаний выполнения обязательств. Клерки баррикадировались в конторах, как в осажденных крепостях. Угрожали вызвать полицию, апеллировали к параграфам контрактов, где прямо указывалось на возможность обмеления рек и в этом случае с компаний снималась ответственность за задержку.
Иногда какой-то из компанейских буксиров поднимал пары и отправлялся на помощь севшему на мель судну.