здании и заключался в изготовлении сорока коротких плащей в стиле гвардейцев Ришелье («Ярко-красное сукно, окрашенное лучшей дербентской мареной, окантовка из жёлтой замши, вышитые на спине золотой нитью кресты с тремя зубцами на каждом конце» – описывал корреспондент увиденный образец).
Светлов фыркнул. Как и всякий дворянин, он в юности изучал историю униформы. На плащах гвардейцев следовало изображать обычные кресты безо всяких там зубцов. Но художники, оформляющие романы Александра Дюма, костюмеры в театрах всякий раз добавляли вычурные детали. В результате военная форма превратилась в какой-то придворный наряд. С другой стороны, маскарад есть маскарад, и удивляться стоило лишь количеству заказанных плащей. Наверняка, какие-нибудь господа гвардейцы или егеря решили завалиться на мероприятие всей ротой.
Последняя четверть журнала посвящалась домашнему чтению, в том числе включающему описания путешествий, что примирило Светлова со статусом корреспондента.
«Нижегородский вестник» он купил с другой целью. Заметку о происшествии в театральном буфете газета поместила на третьей полосе. К сожалению, помимо капитана Алтуфьева, там фигурировало и его имя, как главного свидетеля и более других потерпевшего (не считая самого покойника). Кстати, с покойником, как Светлов и предполагал, журналисты разобрались гораздо быстрее полиции.
Звали его клиента Мохнашка (а не Мохнатый, как утверждал перепуганный Гладышев), это была хоть и редкая, но фамилия, а не прозвище. Прибыл бедолага в Нижний Новгород из небольшой колонии Святителя Дионисия в устье реки Стикин, где проживал последние десять-пятнадцать лет. Колонию, а вернее факторию, основали выходцы из нескольких сибирских поселений, как нижегородских, так и новгородских, главным образом охотники за пушниной. Но после того, как на реке несколько лет назад обнаружились золотые россыпи, население Дионисия значительно выросло за счет орегонцев, калифорнийцев и жителей других соседних колоний. Рост населения вызвал необходимость создания органов самоуправления. До поры оставался открытым лишь вопрос, под чью юрисдикцию отойдет Дионисий. Северо-западное побережье в политическом смысле выглядело как лоскутное одеяло. Испанцы, англичане, североамериканцы, новгородцы, нижегородцы и даже немцы перемешались на узкой полоске земли так, что ни флоты, ни экспедиционные силы не смогли бы их безболезненно разделить. Как только одна из стран начинала зарываться, остальные создавали ситуативный союз и умник отступал. Поэтому колонии существовали фактически как независимые территории, но при обустройстве и росте населения всегда уходили под юрисдикцию той или иной страны, решая этот вопрос вечевым способом или силовой стычкой различных партий.
С найденным на Стикине золотом журналисты и связывали убийство. Дескать покойник мог привезти на ярмарку крупную сумму и выдать себя преступникам тем, что интересовался золотодобывающим