плохая коммуникабельность с сотрудниками, Герман, или же пора их уволить, ведь я уже рассказывала…
– Мадемуазель, говорите!
– Ладно. Вам не кажется странным, что Эльма никак не реагировала на то, что в отеле есть грабители? Она могла ногами стучать, но лежала на полу, как неженка, в ожидании прекрасного принца. Услышав мои шаги, не подала ни звука, предупреждающего о странности происходящего и о том, что в отеле опасно. А я прошла в кромешной темноте, потому что мне плевать на выбитые пробки. У нас, в Америке, это нормальное дело. Через день может такое происходить, и я привыкла к этому. Но я увидела, что дверь моего номера открыта, вошла в него, и там был кавардак…
– И вы не подняли шум? Не убежали? По словам Эльмы, вы пробыли наверху около пятнадцати минут.
– Вместо того чтобы вопить, она время считала. Безмозглая дура. Я, вообще-то, соображала, что случилось. Не каждый день ты отправляешься в дальнюю поездку, и тебя грабят, да ещё и ударяют по голове, знаете ли. Это, вообще, моё первое и, видимо, последнее турне, потому что ваши дружелюбные альорцы желание отбили напрочь. На самом деле, сначала я думала, что это Эльма отомстила мне. Полье сказал, что я ей не понравилась из-за своего характера. Но я не виновата, что природа одарила меня организованностью и желанием иметь чёткое представление о происходящем со мной. Это неплохо, как мне кажется. Хуже мечтать о глупостях, к примеру, что спасение в лице рыцаря на белом коне появится вот-вот…
– Мадемуазель, пожалуйста, не отвлекайтесь, – подавляя стон, перебивает меня Герман.
– Я лишь…
– К делу. У нас мало времени.
– Я не подняла шум, пока не обнаружила отсутствие своих вещей. Конечно, у меня не такие уж и дорогие вещи, они из масс-маркета, но они мои. К тому же в сумке находился мой мобильный. Вот тогда я вышла и начала ругаться. Никого за стойкой не было. Я хотела позвонить в полицию…
– Вы знали номер?
– 911?
– Нет, у нас иной номер.
– Что ж, тогда я бы и здесь провалила задание. В общем, тогда я и увидела Эльму. Эта кисейная барышня возлежала на полу, как подбитый лебедь. И когда она заметила меня, то начала дёргаться. Почему нельзя было это сделать раньше? Она или дура, или в сговоре с грабителями. Я была зла, это понятно. Меня ограбили, но я хотела снять с неё скотч, чтобы она рассказала, что случилось. Ах да, я всё же добралась до телефона, но его провод был отрублен. Потом она начала чуть ли не прыгать на месте, словно из неё изгоняли дьявола. По правде говоря, ей нужен просто хороший психотерапевт и нарколог. Ну и потом меня ударили. Я слышала, как она пищала. Это было смешно. Очень похоже на то, когда свинью режут. В фильмах видела, да и моя подруга Меган росла на ферме. Однажды…
– Достаточно, мадемуазель. Вы убеждаете меня, что непричастны к ограблению?
– Конечно, непричастна. Зачем мне это?
– Хороший вопрос.
– Но не для меня. Итак, вы поможете мне? Вызовете адвоката и консула? Я имею право на встречу с ними, не так ли?
– Увы,