налево! Эдвард! Прикройся! – Визжу я, когда дверь распахивается, и друг выходит из ванной полностью обнажённый. Нет, он даже не удосужился халат надеть. Он голый. Очень голый. Абсолютно голый.
Но через секунду весь стыд проходит, и я возвращаю взгляд на изумлённого Эда, так и стоящего в дверях.
– Какого лешего, Эдвард? Это что, татуировки? Ты набил себе татуировки без меня?! Да как ты мог? – Визжу я, обиженно хватая со стула его футболку, и бью его по плечу.
– Я же говорила тебе, что хочу татуировку, а что ты мне сказал? «Станешь падшей женщиной, Джо! Тебя ни один нормальный парень не полюбит!» Какой же ты засранец, Эдвард! Ты просто наглый козёл! Без меня!
– Джозефина…
– А-а-а, вспомнил обо мне, да? Имя моё вспомнил, баран безмозглый?! Ты его не забыл, и весь парижский юмор испарился?! Да как ты посмел так поступить со мной?! Как ты… – кажется, мой крик сейчас перебудил всю округу, но не от возмущения, а оттого, что Эд в одну секунду хватается за футболку, которой я била его, и резко тянет на себя.
Выпуская из рук ткань, хватаюсь за упругие мускулы плеч Эда, чтобы не рухнуть на пол, и кислорода не хватает. Его кожа такая приятная, оказывается. И… его тело, оно каким-то образом оказывается довольно крепким и абсолютно не мягким. Боже мой…
Поднимаю взгляд на Эда, и его голубые глаза становятся невероятно яркими. Словно ясное небо в летний день где-то на побережье океана или же это и есть сама пучина опасной глубины океана. Никогда не видела таких цветов в его глазах… они божественны. Чёрт возьми…
Я так и стою с приоткрытым ртом, сквозь зубы вырывается шумное дыхание. Мои ногти, кажется, даже протыкают кожу Эда, и он смотрит не в мои глаза. Его чертовски красивый взгляд опускается на мои губы… какого хрена?
– Ненавижу тебя, – шиплю я, понимая, что между нами сейчас происходит нечто странное. Эд голый, а я так сильно прижимаюсь к нему, что, можно сказать, я немного увлеклась.
– Разбирайся сам с Нэнси, понял? Я больше не буду прикрывать твою задницу и быть между вами, как чёртова прослойка из кексов, ясно? Ты мне больше не друг, Эдвард. Я на тебя обиделась, – зло указываю на парня пальцем и вылетаю за дверь, громко ей хлопая.
Несусь к себе и запираюсь, ведь теперь нет смысла скрывать от него свои настоящие чувства. Татуировки. Их много. Они на запястьях, на груди, на ноге, на боку. И они разные: какие-то странные животные, полосы, надписи. Ну и, конечно, то, что ниже. Выдающийся выросший член, который я видела у него последний раз лет в двенадцать, когда он описался от страха перед лошадью, и моей маме пришлось быстро его переодевать, чтобы Нэнси не увидела. И он не был таким… таким… Офигеть. О чём я думаю?
Прижимаю холодные ладони к горящим щекам и мотаю головой.
Надо думать в ином русле. Не о бёдрах Эда и не о том, что у него откуда-то появились чёртовы мускулы и они такие гладкие. Татуировки и моя злость… да, именно так.
Я