них выступила пена, что не подтверждала картину удушья. Однако же Артур задыхался: грудь вздымалась с трудом, мучительно трепеща в борьбе за воздух.
– Скорее положите его на бок, – попросила я.
На помощь протянулось много рук одновременно, и тучное тело быстро повернули ко мне спиной, туго обтянутой черной тканью костюма. Ребром ладони я стала постукивать между лопаток, еще и еще раз, с тупым и глухим звуком. Широкая спина вздрагивала от ударов, но не наблюдалось никаких признаков, что горло освобождается от застрявшего в нем куска.
Схватив за толстое плечо, я вновь повернула тело. Гейлис низко склонилась над застывшим лицом: она звала мужа по имени и растирала ему горло. Глаза Артура закатились, и каблуки перестали выбивать по полу дробь.
Руки, сведенные агонией, неожиданно упали в стороны, причем одна из них попала прямо по лицу слишком пригнувшегося зрителя.
Бульканье прекратилось, полное тело вяло распростерлось на каменном полу, как мешок, полный ячменного зерна. Я торопливо пыталась найти пульс на запястье, мельком увидев, что Гейлис занята тем же, но на шее: приподняв круглый выбритый подбородок, она изо всех сил прижимала пальцы под челюстью, там, где проходит сонная артерия.
Однако поиски были тщетны. Сердце Артура Дункана, долгие годы с трудом перегонявшее требуемое его дородному телу количество крови, перестало биться.
Я использовала все доступные мне реанимационные приемы: поднимала и опускала руки, делала непрямой массаж сердца, даже дышала «рот в рот» (довольно неприятное действие из-за скверного запаха и вкуса), но безуспешно: Артур Дункан умер.
Я с трудом поднялась на колени, затем встала; одновременно со мной отец Бейн, окинув меня гневным взглядом, встал напротив у тела на колени и поспешно приступил к последнему обряду. Спина и руки болели, а лицо мое странным образом онемело. Меня словно отгородил от шума и голосов в наполненном людьми зале какой-то невидимый занавес. Закрыв глаза, я, как могла, тщательно вытерла липкие губы, стараясь избавиться от вкуса смерти.
Несмотря на смерть Дункана и неизбежные похоронные мероприятия, последовавшие за нею, охоту на оленя с участием герцога перенесли лишь на неделю.
Меня очень угнетала мысль о скором отбытии Джейми. Неожиданно я поняла, что каждый день предвкушаю встречу с ним за обедом после работы, сердце екает, когда мы случайно сталкиваемся днем, что я привыкла опираться на его общество и его уверенную помощь в сложных обстоятельствах жизни в замке. И, положа руку на сердце, я полюбила его ласки, теплую силу, каждую ночь встречавшую меня в постели, и утренние пробуждения от волнующих поцелуев. Даже от мысли, что его не будет рядом, становилось зябко.
Джейми привлек меня к себе, а я легла головой ему под подбородок.
– Я буду скучать по тебе, – тихо промолвила я.
Он прижал меня крепче и чуть печально усмехнулся.
– Я тоже, англичаночка. Сказать по правде, я даже не думал, что мне будет так тяжело тебя оставить.
Он