покрыт наледью. Из-под лавки натекла струйка собачей мочи, перемешавшейся со снегом. Лицом я начал бить девушку об землю. Кто треснет быстрее – хрупкий лёд или её обтянутый кожей череп?
Глаза выражали безбрежную пустоту ужаса. Нос и губы разбухли, кровь мешалась с соплями и грязным снегом. Мне надоело.
Я перевернул её лицом вверх и начал поливать голову девушки спиртом. У меня с собой была небольшая фляга. –Бульк-бульк-бульк- Она захлёбывалась: то ли от вязкой крови, то ли от талого снега, попавшего в рот. Большим пальцем я провёл по колёсику зажигалки – чирк – и бросил зажжённую жигу ей на лицо. Ожоги третьей степени? Быть может.
Злость – вот что руководило мной. Взъерошенный и неопрятный я шёл в сторону подъезда бабушки. Мои кулаки покрылись ссадинами и загустевшей кровью. – Блин! – выругался я.
Несусь в подъезд, взлетаю на третий этаж, ногой выбиваю незапертую дверь. Массивная створка придавливает жирного кота, такого поворота событий он точно не ожидал. Бабушка еле-еле кряхтит на кухне, пытается заварить себе чай.
– Я сам! – ору на неё я.
Она отстраняется, а я хватаю чайник и брызгаю кипятком в её лицо. Ожоги второй степени? Самые болезненные.
Старушка визжит и бьётся об стену, я ведь умудрился выжечь ей глаза. Хватаю левой рукой зазубренный нож и облизываюсь.
Один, два, десять, сорок ударов ножом. Да у меня «стрик». Кровь разлетается повсюду: капает с моего лба, покрывает лезвие ножа, струится по жухлому линолеуму.
УЛЬТРАНАСИЛИЕ
Соседи понимают, что нечто происходит не по классическому сценарию. Им страшно. Я включаю все конфорки на плите и кладу в микроволновку аэрозоль против насекомых. Таймер выкручиваю на пять минут.
–Дзинь-
Рысцой выбегаю из подъезда, отсчитывая про себя секунды. С моих губ слетает бессвязная речь: «карты Таро», «особые тропы», «слияние астральных тел».
Сзади меня слышится взрыв. -БАМ- Я слышу крики людей и чувствую запах дыма. Вкус горящей плоти. Но я не вижу зла. Его для меня не существует.
– Мой мир состоит из радужных цветов, вокруг только конфетти, пение птиц и смешные животные – сообщаю я застывшей от ужаса женщине. Из её бока торчит рукоятка моего ножа.
– В моих глазах превалирует розовый цвет, всё вокруг светится и цветёт. Окружение искрится от детских улыбок.
Из её глаз текут слёзы – п… пожалуйста – хнычет она.
– И потому – продолжаю я – мне не остаётся ничего другого. Если вокруг есть только добро и свет, то мне остаётся последний выход:
СТАРОЕ. ДОБРОЕ. УЛЬТРАНАСИЛИЕ.
«Апокалипсис сегодня»
Свершилось то, о чём так долго все говорили. Об этом талдычили все, даже самый ленивый написал какую-то заметку на эту тему.
Пророки, проповедники, шизофреники, социопаты – все они говорили про конец света.
Апокалипсис, битва у холма Мегиддо, звуки труб Иерихона и много ещё всякой фигни. Суть всегда сводилась к одному – нам всем придёт крышка. Кто-то сгорит в огне ярком, а кто-то будет отдыхать там. Наверху.